Russophonia as an Epistemic Challenge

Abstract

SUMMARY:This is a contribution to the discussion forum "Conceptualizing Society after the Modern Territorial State and Nation." Marco Puleri offers a new look at the actually existing, rather than hypothetically anticipated, form of postnational collective belonging in the post-Soviet space: the "archipelago" of Russian-speaking communities in different countries. This choice might seem counterintuitive, given the acute threat to national cultures and statehood coming from the ideological and political program of the "Russian world" promoted by the Russian Federation, which claims sovereignty over everything russkii. Puleri argues that the only means to neutralize this threat without assuming an anti-Russian but equally repressive and nationalist stance is to develop a new epistemic approach to Russian language and culture. He notes that Russophone communities in post-Soviet societies have proved their political loyalty to their countries and that the Russian language is a double-edged strategic linguistic weapon. Using Ukrainian Russian-language literature as an example, Puleri demonstrates the possibility of disconnecting the Russian language from Russia or even the Russian way of life and completely reorienting it to local cultural scenarios. The hybridization and "diasporization" of Russian language and culture open the way to its reconceptualization as World Russians – similar to World Englishes. This perspective necessitates the transformation of Russian studies into a transnational discipline – Russophone studies, limited neither to Russia nor to ethnic Russians.Резюме:Это эссе является частью дискуссионного форума "Концептуализация общества после модерного территориального государства и нации". Марко Пулери предлагает новый взгляд на реально существующую, а не гипотетическую форму постнациональной коллективной принадлежности на постсоветском пространстве: "архипелаг" русскоязычных сообществ в разных странах. Этот выбор может показаться парадоксальным, учитывая, какую угрозу местным национальным культурам и государственности представляет идеологическая и политическая программа "русского мира". Продвигая эту программу, Российская Федерация претендует на суверенитет над всем "русским". Пулери утверждает, что единственный способ нейтрализовать эту угрозу и при этом не оказаться в антирусской, но столь же репрессивной и националистической позиции, заключается в выработке нового эпистемологического подхода к русскому языку и культуре. Он отмечает, что русскоязычные сообщества в постсоветских странах доказали политическую лояльность своим правительствам и что русский язык может служить обоюдоострым стратегическим языковым оружием. На примере украинской русскоязычной литературы Пулери демонстрирует возможность растождествления русского языка с Россией и даже русским образом жизни и полной переориентации его на местные культурные сценарии. Гибридизация и "диаспоризация" русского языка открывают путь к его переосмыслению в качестве "мировых русских языков" – подобно существующим "мировым английским языкам". Эта трансформация, в свою очередь, предполагает превращение русистики в транснациональную дисциплину "русофонных исследований", не ограничивающуюся ни Россией, ни этническими русскими.