Конец века: PLAY или GAME?

В своих истоках игра внекультурна в том смысле, что возникла раньше культуры. Ее зачатки существуют в действиях животных. Это обстоятельство, однако, не означает, что дальнейшее ее развитие уже в человеческом обществе не наложило отпечатка на игровую деятельность. По мере становления государственности, структурирования общества, увеличения степени его институализации, биологическое игровое начало постепенно сменяется церемониальным. Признанный теоретик игры Й.Хейзинга, на наш взгляд, был не совсем корректен в своем выводе о том, что “человеческая цивилизация не прибавила ни одной существенной черты к общей идее игры” [1, 221]. Если игровой аспект жизни, свойственный архаическим культурам, тесно связан со своими биологическими истоками, то в условиях сложившихся социальных структур, он меняет свой характер. Дионисийские плебейскоаграрные игровые архетипы, оттесняются на периферию игры аполлоническим аристократизмом. Если первые связаны с общностью homo ludens и природы, зрелищной свободой, эротической раскованностью, малоразличимостью или полным отсутствием границ между