Pub Date : 2022-05-05DOI: 10.23951/2312-7899-2022-3-111-117
Евгений Геннадьевич Борисов
Семантические теории Д. Каплана и Д. Катца репрезентируют подход к естественному языку, противоположный подходу Л. Витгенштейна, П. Стросона и ряда других мыслителей. Теории Каплана и Катца отображают феномены контекстуальности, тогда как Витгенштейн и Стросон полагали, что контекстуальность делает семантическую теорию для естественного языка невозможной. Я сравниваю теории Каплана и Катца и показываю, что они базируются на аналогичных четырехчленных различениях. У Каплана это различение выражения, характера, содержания и референта; у Катца – различение выражения, смысла выражения как типа, смысла выражения как токена и референта. Аналогия между характером у Каплана и смыслом выражения-типа у Катца обусловлена тем фактом, что в формальном аспекте оба суть функции от контекстов. Содержание у Каплана и смысл выражения как токена у Катца аналогичны в том, что оба определяют референцию. Это позволяет заключить, что данные теории репрезентируют один и тот же подход к контекстуальности. Semantic theories by Kaplan and Katz represent a view on ordinary language opposed to the view of the late Wittgenstein, Strawson, and others. Both Kaplan’s and Katz’s theories accommodate phenomena of contextuality, whereas Wittgenstein and Strawson held that contextuality makes a semantic theory for ordinary language impossible. I compare the two theories and show that both are based on analogous fourfold distinctions. In Kaplan, it is the distinction of expression, character, content, and reference. The analogous distinction in Katz is the distinction of expression, the sense of expression-type, the sense of expression-token, and reference. The analogy between Kaplan’s character and Katz’s sense of expression-type is established by the fact that both are, formally speaking, functions from contexts. Content (Kaplan) and the sense of expression-token (Katz) are similar in that both determine reference (extension) with respect to a possible world. So we can conclude that both theories represent the same approach to contextuality.
{"title":"CONTEXTUALITY IN KAPLAN’S AND KATZ’S SEMANTICS","authors":"Евгений Геннадьевич Борисов","doi":"10.23951/2312-7899-2022-3-111-117","DOIUrl":"https://doi.org/10.23951/2312-7899-2022-3-111-117","url":null,"abstract":"Семантические теории Д. Каплана и Д. Катца репрезентируют подход к естественному языку, противоположный подходу Л. Витгенштейна, П. Стросона и ряда других мыслителей. Теории Каплана и Катца отображают феномены контекстуальности, тогда как Витгенштейн и Стросон полагали, что контекстуальность делает семантическую теорию для естественного языка невозможной. Я сравниваю теории Каплана и Катца и показываю, что они базируются на аналогичных четырехчленных различениях. У Каплана это различение выражения, характера, содержания и референта; у Катца – различение выражения, смысла выражения как типа, смысла выражения как токена и референта. Аналогия между характером у Каплана и смыслом выражения-типа у Катца обусловлена тем фактом, что в формальном аспекте оба суть функции от контекстов. Содержание у Каплана и смысл выражения как токена у Катца аналогичны в том, что оба определяют референцию. Это позволяет заключить, что данные теории репрезентируют один и тот же подход к контекстуальности.\u0000 Semantic theories by Kaplan and Katz represent a view on ordinary language opposed to the view of the late Wittgenstein, Strawson, and others. Both Kaplan’s and Katz’s theories accommodate phenomena of contextuality, whereas Wittgenstein and Strawson held that contextuality makes a semantic theory for ordinary language impossible. I compare the two theories and show that both are based on analogous fourfold distinctions. In Kaplan, it is the distinction of expression, character, content, and reference. The analogous distinction in Katz is the distinction of expression, the sense of expression-type, the sense of expression-token, and reference. The analogy between Kaplan’s character and Katz’s sense of expression-type is established by the fact that both are, formally speaking, functions from contexts. Content (Kaplan) and the sense of expression-token (Katz) are similar in that both determine reference (extension) with respect to a possible world. So we can conclude that both theories represent the same approach to contextuality.","PeriodicalId":37342,"journal":{"name":"Praxema","volume":null,"pages":null},"PeriodicalIF":0.0,"publicationDate":"2022-05-05","publicationTypes":"Journal Article","fieldsOfStudy":null,"isOpenAccess":false,"openAccessPdf":"","citationCount":null,"resultStr":null,"platform":"Semanticscholar","paperid":"81357854","PeriodicalName":null,"FirstCategoryId":null,"ListUrlMain":null,"RegionNum":0,"RegionCategory":"","ArticlePicture":[],"TitleCN":null,"AbstractTextCN":null,"PMCID":"","EPubDate":null,"PubModel":null,"JCR":null,"JCRName":null,"Score":null,"Total":0}
Pub Date : 2022-05-05DOI: 10.23951/2312-7899-2022-3-118-126
Андрей Викторович Нехаев
Представлена критика прототеории Д. Катца. Опираясь на принципы семантического платонизма, он предлагает новое понимание отношений между смыслом и референцией. Однако такая позиция сталкивается с тремя сильными возражениями: против некаузальных способов доступа к абстрактным платоническим сущностям (Бенацерраф–Филд–Чейн), против интуиции как способности априорного знания грамматических фактов (Хорвич–Чейн–Оливер) и против медиального статуса конечных интенсионалов в вопросах фиксации референции языковых выражений (Крипке–Богосян–Куш). Без убедительных ответов на эти возражения прототеория Катца не может считаться достойным конкурентом для натуралистических теорий языка. The article presents criticism of Katz’s proto-theory. Based on the principles of semantic Platonism, he offers a new understanding of the relationship between sense and reference. However, his account faces three strong objections: against non-causal ways of accessing abstract Platonic entities (Benacerraf–Field–Cheyne), against intuition as the faculty to a priori knowledge of grammar facts (Horwich–Cheyne–Oliver), and against the medial status of finite intensionals in matters for fixing the reference of linguistic expressions (Kripke–Boghossian–Kush). Without convincing answers to these objections, Katz’s proto-theory cannot be considered as a fit competitor to naturalistic theories of language.
{"title":"SHINE AND POVERTY OF SEMANTIC PLATONISM","authors":"Андрей Викторович Нехаев","doi":"10.23951/2312-7899-2022-3-118-126","DOIUrl":"https://doi.org/10.23951/2312-7899-2022-3-118-126","url":null,"abstract":"Представлена критика прототеории Д. Катца. Опираясь на принципы семантического платонизма, он предлагает новое понимание отношений между смыслом и референцией. Однако такая позиция сталкивается с тремя сильными возражениями: против некаузальных способов доступа к абстрактным платоническим сущностям (Бенацерраф–Филд–Чейн), против интуиции как способности априорного знания грамматических фактов (Хорвич–Чейн–Оливер) и против медиального статуса конечных интенсионалов в вопросах фиксации референции языковых выражений (Крипке–Богосян–Куш). Без убедительных ответов на эти возражения прототеория Катца не может считаться достойным конкурентом для натуралистических теорий языка.\u0000 The article presents criticism of Katz’s proto-theory. Based on the principles of semantic Platonism, he offers a new understanding of the relationship between sense and reference. However, his account faces three strong objections: against non-causal ways of accessing abstract Platonic entities (Benacerraf–Field–Cheyne), against intuition as the faculty to a priori knowledge of grammar facts (Horwich–Cheyne–Oliver), and against the medial status of finite intensionals in matters for fixing the reference of linguistic expressions (Kripke–Boghossian–Kush). Without convincing answers to these objections, Katz’s proto-theory cannot be considered as a fit competitor to naturalistic theories of language.","PeriodicalId":37342,"journal":{"name":"Praxema","volume":null,"pages":null},"PeriodicalIF":0.0,"publicationDate":"2022-05-05","publicationTypes":"Journal Article","fieldsOfStudy":null,"isOpenAccess":false,"openAccessPdf":"","citationCount":null,"resultStr":null,"platform":"Semanticscholar","paperid":"75062033","PeriodicalName":null,"FirstCategoryId":null,"ListUrlMain":null,"RegionNum":0,"RegionCategory":"","ArticlePicture":[],"TitleCN":null,"AbstractTextCN":null,"PMCID":"","EPubDate":null,"PubModel":null,"JCR":null,"JCRName":null,"Score":null,"Total":0}
Pub Date : 2022-05-05DOI: 10.23951/2312-7899-2022-3-153-168
Людмила Анатольевна Алябьева, Анна Фёрс
В этой совместной междисциплинарной работе мы рассматриваем, как повлияли друг на друга исполнительские искусства и модные практики, и обсуждаем конкретные примеры, в которых выразило себя это взаимное влияние. Тело как присутствие, материя и смысл давно находятся в центре искусства как на творческом, так и на теоретическом уровне, а сенсорному повороту способствовала, например, теория аффекта. В работе мы прослеживаем разворот теории моды в сторону перформанса и тела, вместе с тем наблюдая, как присутствие костюма придало свободу театральному действу — на британском материале, включая раннее творчество Майкла Кларка, работавшего с такими художниками, как Ли Бауэри, эстетику, пронизанную духом панка, и наследие этих новаторских идей. Мы рассматриваем переход от доминирующего взгляда (режиссера как сверхавтора) к более инклюзивному подходу, предполагающему осознание, что все участники, включая художника по костюмам, вместе участвуют в создании перформанса — театрального или подиумного. Мы рассматриваем и недавний переход от костюмов, изготовленных с нуля, к «найденным объектам» (порой адаптированным). Это переход совершен, благодаря экологическому движению, и означает переход от нового, покупного к подержанному, приспособленному под конкретные нужды, переработанному или переосмысленному. Мы остановимся на том, как некоторые современные театральные художники по костюмам стремятся выйти на первый план, утверждая, что костюм не подчинён остальному действию и обладает собственной агентностью. Наконец, мы размышляем о трудном и медленном становлении дискуссии об эмансипации тела, благодаря которой в модельный бизнес проникают новые и многообразные нормы тела, разные типы лица и фигуры, несуразные позы, прежде вытесненные за рамки модной нормы, и сопоставляем этот случай с примерами инклюзивного кастинга для участия в театральном представлении. Наконец, мы рассматриваем практику как исследование в интерпретации, принятой в британских университетах. Эта модель позволяет понять, что составляет суть практики, требующей серьезного к себе отношения в академической среде: создание «нового знания» посредством мимолетного действия и продолжительного, вдумчивого — и желательно аргументированного — анализа.Совместно работая над этим текстом, рассуждая о сценической моде, о практике, о практике как исследовании, авторы не могли не сказать о сопротивлении изоляции: обособленности отдельных дисциплин, стене между художниками и теоретиками, взаимной изолированности разных стран и необходимости выражать свои мысли так, чтобы говорить на одном языке, понимать друг друга и работать сообща. This interdisciplinary collaborative paper looks at the ways performing arts and fashion practices have impacted each other, such as the performative nature of some of the recent catwalk shows, including Dries van Noten’s 2021 collection and the late work of Alexander McQueen. The Body as presence, matter and meaning has become central to the arts both creatively and theoretically, w
{"title":"FASHION MEETS PERFORMANCE: COSTUME, CLOTHING AND THE PERFORMING BODY","authors":"Людмила Анатольевна Алябьева, Анна Фёрс","doi":"10.23951/2312-7899-2022-3-153-168","DOIUrl":"https://doi.org/10.23951/2312-7899-2022-3-153-168","url":null,"abstract":"В этой совместной междисциплинарной работе мы рассматриваем, как повлияли друг на друга исполнительские искусства и модные практики, и обсуждаем конкретные примеры, в которых выразило себя это взаимное влияние. Тело как присутствие, материя и смысл давно находятся в центре искусства как на творческом, так и на теоретическом уровне, а сенсорному повороту способствовала, например, теория аффекта. В работе мы прослеживаем разворот теории моды в сторону перформанса и тела, вместе с тем наблюдая, как присутствие костюма придало свободу театральному действу — на британском материале, включая раннее творчество Майкла Кларка, работавшего с такими художниками, как Ли Бауэри, эстетику, пронизанную духом панка, и наследие этих новаторских идей. Мы рассматриваем переход от доминирующего взгляда (режиссера как сверхавтора) к более инклюзивному подходу, предполагающему осознание, что все участники, включая художника по костюмам, вместе участвуют в создании перформанса — театрального или подиумного. Мы рассматриваем и недавний переход от костюмов, изготовленных с нуля, к «найденным объектам» (порой адаптированным). Это переход совершен, благодаря экологическому движению, и означает переход от нового, покупного к подержанному, приспособленному под конкретные нужды, переработанному или переосмысленному. Мы остановимся на том, как некоторые современные театральные художники по костюмам стремятся выйти на первый план, утверждая, что костюм не подчинён остальному действию и обладает собственной агентностью. Наконец, мы размышляем о трудном и медленном становлении дискуссии об эмансипации тела, благодаря которой в модельный бизнес проникают новые и многообразные нормы тела, разные типы лица и фигуры, несуразные позы, прежде вытесненные за рамки модной нормы, и сопоставляем этот случай с примерами инклюзивного кастинга для участия в театральном представлении. Наконец, мы рассматриваем практику как исследование в интерпретации, принятой в британских университетах. Эта модель позволяет понять, что составляет суть практики, требующей серьезного к себе отношения в академической среде: создание «нового знания» посредством мимолетного действия и продолжительного, вдумчивого — и желательно аргументированного — анализа.Совместно работая над этим текстом, рассуждая о сценической моде, о практике, о практике как исследовании, авторы не могли не сказать о сопротивлении изоляции: обособленности отдельных дисциплин, стене между художниками и теоретиками, взаимной изолированности разных стран и необходимости выражать свои мысли так, чтобы говорить на одном языке, понимать друг друга и работать сообща.\u0000 This interdisciplinary collaborative paper looks at the ways performing arts and fashion practices have impacted each other, such as the performative nature of some of the recent catwalk shows, including Dries van Noten’s 2021 collection and the late work of Alexander McQueen. The Body as presence, matter and meaning has become central to the arts both creatively and theoretically, w","PeriodicalId":37342,"journal":{"name":"Praxema","volume":null,"pages":null},"PeriodicalIF":0.0,"publicationDate":"2022-05-05","publicationTypes":"Journal Article","fieldsOfStudy":null,"isOpenAccess":false,"openAccessPdf":"","citationCount":null,"resultStr":null,"platform":"Semanticscholar","paperid":"88119698","PeriodicalName":null,"FirstCategoryId":null,"ListUrlMain":null,"RegionNum":0,"RegionCategory":"","ArticlePicture":[],"TitleCN":null,"AbstractTextCN":null,"PMCID":"","EPubDate":null,"PubModel":null,"JCR":null,"JCRName":null,"Score":null,"Total":0}
Pub Date : 2022-05-05DOI: 10.23951/2312-7899-2022-3-97-110
Всеволод Адольфович Ладов
Широко известный «семантический треугольник» Г. Фреге (знак – смысл – референт) предполагал онтологические импликации платонизма, поскольку смысл знака здесь понимался в качестве идеальной, объективной сущности по аналогии с эйдосом Платона. Одним из наиболее принципиальных противников платонизма в традиции аналитической философии стал поздний Л. Витгенштейн, предложивший концепцию «значение как употребление», в которой полностью отрицалось представление о значении (смысле) как о некоторой устойчивой, неизменной, идеальной сущности. Однако в последние десятилетия в аналитической философии наблюдается возрождение интереса к метафизической проблематике. Причем представители неофрегеанства винят в провале платонистской онтологической программы в аналитической философии ХХ века самого Г. Фреге, утверждая, что он высказал верные интуиции, но не привел весомых аргументов в защиту своей позиции, что позволило его противникам занять доминирующее положение в современной философии языка. В статье рассматриваются аргументы концепции лингвистического платонизма современного американского философа Д. Катца против взглядов позднего Л. Витгенштейна на природу значения языкового выражения. Показано, что демонстрация этих новых аргументов способна сделать семантику фрегеанского типа более жизнеустойчивой по отношению к критике со стороны скептицизма позднего Л. Витгенштейна. Автор статьи приглашает включиться в дискуссию по данной теме современных отечественных философов-аналитиков, оценить весомость аргументации каждой из противоборствующих сторон и сделать собственные выводы на основании представленного материала. Frege’s well-known “semantic triangle” (sign – sense – reference) assumed ontological implications of Platonism, since the sense of the sign was understood here as an ideal, objective entity, by analogy with Plato’s eidos. One of the most fundamental opponents of Platonism in the tradition of analytic philosophy was the late Ludwig Wittgenstein, who proposed the concept of “meaning as use” in which the idea of sense (meaning) as some kind of stable, immutable, ideal essence was completely denied. However, in recent decades, analytic philosophy has shown a revival of attention to metaphysical problems. Moreover, the representatives of neo-Fregeanism blame Frege himself for the failure of the Platonist ontological program in the analytic philosophy of the twentieth century arguing that he expressed correct intuitions, but did not give weighty arguments in defense of his position. This allowed his opponents to take a dominant position in the modern philosophy of language. The article discusses the arguments of Jerrold Katz’s concept of linguistic Platonism against the views of the late Wittgenstein on the nature of the meaning of a linguistic expression. The author shows that the demonstration of these new arguments can make Frege’s semantics more viable in relation to criticism from the late Wittgenstein. The author invites modern Russian analytic phil
众所周知的“语义三角形”是指柏拉图的本体论暗示，因为在这里，符号的意义被理解为一个理想的、客观的实体，类似于阿多斯柏拉图。分析哲学传统中最反对柏拉图主义的主要反对者之一是后来的l .维特根斯坦。然而，近几十年来，分析哲学对形而上学问题的兴趣不断增加。此外，新保守主义的代表指责20世纪分析哲学中柏拉图式本体论的失败，声称他的直觉是正确的，但没有为自己的立场辩护，从而使他的对手在现代语言哲学中占据主导地位。这篇文章讨论了美国现代哲学家d . katz对后来的l .维特根斯坦对语言表达本质的看法的观点。这些新论点的展示表明，对于后来的l .维特根斯坦(l .维特根斯坦)的批评，弗雷根语义学可能会更加不稳定。这篇文章的作者邀请加入现代国内分析哲学家关于这一主题的讨论，评估每一方论点的可信度，并根据所提供的材料得出自己的结论。Frege的好-known“semantic - reference”，在柏拉图的指导下，“sign的感觉”，在柏拉图的指导下。《分析哲学》中最受欢迎的作品之一是《无尽的诱惑》，他在《感觉的诱惑》中演唱了《感觉的诱惑》。霍弗，在回归过程中，分析philosophy需要重新定义metaphysical问题。Moreover，《新自由主义者》，《新自由主义者》，《新自由主义者》，《新自由主义者》，《新自由主义者》，《新自由主义者》。这种allowed his oponents在现代语言语言中具有统治地位。杰罗德·凯西(Jerrold Katz)的“导师”会议是一种语言速成法。《新执政官》(The new arguments can make Frege的semantics)再次出现在《late Wittgenstein》中。在这首曲子中，俄罗斯的导师建议建议，在这首曲子中挑战埃尔克赛德的道路，和在这首诗中表演的基础上的戏剧。
{"title":"GOTTLOB FREGE’S SEMANTICS IN MODERN ANALYTIC PHILOSOPHY","authors":"Всеволод Адольфович Ладов","doi":"10.23951/2312-7899-2022-3-97-110","DOIUrl":"https://doi.org/10.23951/2312-7899-2022-3-97-110","url":null,"abstract":"Широко известный «семантический треугольник» Г. Фреге (знак – смысл – референт) предполагал онтологические импликации платонизма, поскольку смысл знака здесь понимался в качестве идеальной, объективной сущности по аналогии с эйдосом Платона. Одним из наиболее принципиальных противников платонизма в традиции аналитической философии стал поздний Л. Витгенштейн, предложивший концепцию «значение как употребление», в которой полностью отрицалось представление о значении (смысле) как о некоторой устойчивой, неизменной, идеальной сущности. Однако в последние десятилетия в аналитической философии наблюдается возрождение интереса к метафизической проблематике. Причем представители неофрегеанства винят в провале платонистской онтологической программы в аналитической философии ХХ века самого Г. Фреге, утверждая, что он высказал верные интуиции, но не привел весомых аргументов в защиту своей позиции, что позволило его противникам занять доминирующее положение в современной философии языка. В статье рассматриваются аргументы концепции лингвистического платонизма современного американского философа Д. Катца против взглядов позднего Л. Витгенштейна на природу значения языкового выражения. Показано, что демонстрация этих новых аргументов способна сделать семантику фрегеанского типа более жизнеустойчивой по отношению к критике со стороны скептицизма позднего Л. Витгенштейна. Автор статьи приглашает включиться в дискуссию по данной теме современных отечественных философов-аналитиков, оценить весомость аргументации каждой из противоборствующих сторон и сделать собственные выводы на основании представленного материала.\u0000 Frege’s well-known “semantic triangle” (sign – sense – reference) assumed ontological implications of Platonism, since the sense of the sign was understood here as an ideal, objective entity, by analogy with Plato’s eidos. One of the most fundamental opponents of Platonism in the tradition of analytic philosophy was the late Ludwig Wittgenstein, who proposed the concept of “meaning as use” in which the idea of sense (meaning) as some kind of stable, immutable, ideal essence was completely denied. However, in recent decades, analytic philosophy has shown a revival of attention to metaphysical problems. Moreover, the representatives of neo-Fregeanism blame Frege himself for the failure of the Platonist ontological program in the analytic philosophy of the twentieth century arguing that he expressed correct intuitions, but did not give weighty arguments in defense of his position. This allowed his opponents to take a dominant position in the modern philosophy of language. The article discusses the arguments of Jerrold Katz’s concept of linguistic Platonism against the views of the late Wittgenstein on the nature of the meaning of a linguistic expression. The author shows that the demonstration of these new arguments can make Frege’s semantics more viable in relation to criticism from the late Wittgenstein. The author invites modern Russian analytic phil","PeriodicalId":37342,"journal":{"name":"Praxema","volume":null,"pages":null},"PeriodicalIF":0.0,"publicationDate":"2022-05-05","publicationTypes":"Journal Article","fieldsOfStudy":null,"isOpenAccess":false,"openAccessPdf":"","citationCount":null,"resultStr":null,"platform":"Semanticscholar","paperid":"82046694","PeriodicalName":null,"FirstCategoryId":null,"ListUrlMain":null,"RegionNum":0,"RegionCategory":"","ArticlePicture":[],"TitleCN":null,"AbstractTextCN":null,"PMCID":"","EPubDate":null,"PubModel":null,"JCR":null,"JCRName":null,"Score":null,"Total":0}
Pub Date : 2022-02-10DOI: 10.23951/2312-7899-2022-1-41-53
Пётр Якуб Ференски, Гжегож Собонь
Статья содержит теоретические и методологические предложения о том, как следует исследовать и понимать визуальные аспекты городского пространства. Представлена концепция смыслового сопряжения знаков и ценностей. Эта идея возникла и развивалась в 1970–1980-х годах на основе изучения польской культуры. Авторы предлагают использовать её для описания графических феноменов на городских стенах. Те явления, которые обычно считаются проявлениями вандализма или неуместными картинками, надписями и каракулями, на самом деле работают как стратегии передачи ценностей (норм, убеждений, идей, мировоззрений и т. д.), важных с точки зрения городских сообществ и групп. Развитие этой темы в тексте статьи представлено через несколько примеров из полевых исследований, проведённых в некоторых жилых районах Вроцлава (Польша). Исследование было основано на качественных методах, весь материал записан на фото- и видеокамеры. Важно, что этот материал был собран в 2020–2021 годах, во время пандемии COVID-19, что определённым образом повлияло на его содержание. The article contains a theoretical and methodological proposal on how to research and understand the visual aspects of urban space. First of all, the authors present the concept of linking signs and values. This idea was created and developed in the 1970s and 1980s on the ground of Polish cultural studies. Researchers propose to use it to describe the graphic phenomena on city walls. What is commonly considered to be manifestations of vandalism or irrelevant images, inscriptions, and scribbles are, in fact, strategies for the transmission of values that are important for social communities (norms, beliefs, ideas, worldviews etc.). The further part of the text presents a few examples from field studies conducted in several housing estates in Wrocław (Poland). The research was qualitative, and the material was recorded with photo and video cameras. The material was collected in the years 2020 and 2021, during the COVID-19 pandemic, which influenced its content.
这篇文章包含了关于如何研究和理解城市空间视觉方面的理论和方法建议。它代表了符号和价值观的意义共轭的概念。这个想法起源于20世纪70年代和80年代，是基于对波兰文化的研究。作者建议使用它来描述城市墙壁上的图形现象。通常被认为是破坏公物或不恰当图片、文字和涂鸦的现象，实际上是一种价值转移策略(从城市社区和群体的角度来看)。这一主题的发展是通过在波兰vrocklav一些居民区进行的实地研究的几个例子提出的。这项研究是基于高质量的方法，所有的材料都是基于照片和摄像机。重要的是，这些材料是在2020 - 2021年的COVID-19大流行期间收集的，这在一定程度上影响了它的内容。在城市空间的视觉aspects上，艺术协作和媒体专业。第一个完整的，是链接签名和价值会议的主讲人。这是在1970年和1980年在政治文化工作室的基础上创造和开发的。在城市壁垒上的图形phenomena是一个搜索者。在现实中，scribbles是对社会交流的影响(norms、beliefs、ideas、worldviews等)。在Wroc y aw (Poland)的several housing estates制作的《德州牧师的恐惧》。研究是平等的，物质是与photo和视频cameras一起录制的唱片。物质学是在2020年和2021年收集的，把颜色编码到19 pandemic, which influenced its content。
{"title":"A FEW REMARKS ON VALUES AND SIGNS ON CITY WALLS","authors":"Пётр Якуб Ференски, Гжегож Собонь","doi":"10.23951/2312-7899-2022-1-41-53","DOIUrl":"https://doi.org/10.23951/2312-7899-2022-1-41-53","url":null,"abstract":"Статья содержит теоретические и методологические предложения о том, как следует исследовать и понимать визуальные аспекты городского пространства. Представлена концепция смыслового сопряжения знаков и ценностей. Эта идея возникла и развивалась в 1970–1980-х годах на основе изучения польской культуры. Авторы предлагают использовать её для описания графических феноменов на городских стенах. Те явления, которые обычно считаются проявлениями вандализма или неуместными картинками, надписями и каракулями, на самом деле работают как стратегии передачи ценностей (норм, убеждений, идей, мировоззрений и т. д.), важных с точки зрения городских сообществ и групп. Развитие этой темы в тексте статьи представлено через несколько примеров из полевых исследований, проведённых в некоторых жилых районах Вроцлава (Польша). Исследование было основано на качественных методах, весь материал записан на фото- и видеокамеры. Важно, что этот материал был собран в 2020–2021 годах, во время пандемии COVID-19, что определённым образом повлияло на его содержание.\u0000 The article contains a theoretical and methodological proposal on how to research and understand the visual aspects of urban space. First of all, the authors present the concept of linking signs and values. This idea was created and developed in the 1970s and 1980s on the ground of Polish cultural studies. Researchers propose to use it to describe the graphic phenomena on city walls. What is commonly considered to be manifestations of vandalism or irrelevant images, inscriptions, and scribbles are, in fact, strategies for the transmission of values that are important for social communities (norms, beliefs, ideas, worldviews etc.). The further part of the text presents a few examples from field studies conducted in several housing estates in Wrocław (Poland). The research was qualitative, and the material was recorded with photo and video cameras. The material was collected in the years 2020 and 2021, during the COVID-19 pandemic, which influenced its content.","PeriodicalId":37342,"journal":{"name":"Praxema","volume":null,"pages":null},"PeriodicalIF":0.0,"publicationDate":"2022-02-10","publicationTypes":"Journal Article","fieldsOfStudy":null,"isOpenAccess":false,"openAccessPdf":"","citationCount":null,"resultStr":null,"platform":"Semanticscholar","paperid":"85841720","PeriodicalName":null,"FirstCategoryId":null,"ListUrlMain":null,"RegionNum":0,"RegionCategory":"","ArticlePicture":[],"TitleCN":null,"AbstractTextCN":null,"PMCID":"","EPubDate":null,"PubModel":null,"JCR":null,"JCRName":null,"Score":null,"Total":0}
Pub Date : 2022-02-10DOI: 10.23951/2312-7899-2022-1-171-193
Ирина Геннадьевна Пендикова
Проведен иконографический анализ образов Марфы и Марии в европейской живописи. Рассмотрена и проанализирована иконографическая традиция с построением визуального ряда произведений от эпохи Высокого Возрождения до стиля модерн. Описаны формальные приемы, определяющие поэтику композиционного построения живописного произведения: геометрические схемы, пространственные планы, атрибутивные признаки и др. В результате количественного анализа определено, что всплеск интереса к визуализации образов Марфы и Марии характерен для эпохи барокко и в наибольшей мере для итальянских и фламандских художников, при этом разработка сюжета ведется по-разному. Установлено, что отождествление образа Марии с кающейся Марией Магдалиной характерно только для итальянской живописи. В произведениях барочной испанской, фламандской (исключение – произведение П. П. Рубенса) и голландской школ живописи, а впоследствии и в произведениях академизма, реалистического искусства и символизма сюжет о Марфе и Марии разрабатывается на основе включения в композиционную схему фигуры Христа, что наиболее соответствует евангельскому тексту. На основе иконографии сюжета и антропологического подхода к прочтению семантики визуальных образов выявлены текстуальные и контекстуальные значения визуальной репрезентации образов Марфы и Марии. В эпоху барокко и в странах устоявшего и торжествующего католицизма одной из важнейших коннотаций сюжета является рефлексия оппозиции земного и духовного богатства, которая красноречиво проявляется в трактовке образов сестер и формальных композиционных приемах. В произведениях итальянских художников доминирует решение в пользу красоты и богатства Марии Магдалины в противовес невзрачности Марфы, которая часто выглядит как служанка. В повседневном плане итальянские художники разрабатывают мотив соперничества двух женских типов, отдавая предпочтение страстной и привлекательной Марии Магдалине, что совершенно не характерно для фламандского искусства, иконография которого говорит, скорее, о «статус-кво», существующем между сестрами и их служением Господу, при этом разница земного и духовного служения подчеркивается не столько эмоциональной характеристикой образов, сколько композиционным построением и атрибутами каждой из сестер.Визуализация вопроса о том, какое же из служений ведет в рай, в конкретно образном решении сюжета о Марфе и Марии появляется впервые в произведении А. да Корреджо, а затем – только через четыре века – в живописи символистов М. Дени и М. В. Нестерова, которые воспроизводят фигуры Христа, Марфы и Марии на фоне образа Небесного Иерусалима.В качестве основной концептуальной антропологической характеристики сюжета о Марфе и Марии выявлена дуалистическая несводимость путей земного и небесного служения друг к другу и одновременно причастность и того и другого божественному замыслу о человеке, которая по-прежнему остается актуальной экзистенциальной проблемой человеческого бытия. The essay is dedicated to the iconographic analysis of the images of Mar
在欧洲绘画中对marfa和maria的图像进行了图标分析。一个图标传统被审查和分析，从文艺复兴时期到现代风格，创造了一系列视觉作品。描述了定义绘画作品创作诗歌的正式技巧:几何图、空间计划、表象特征等。定量分析表明，人们对巴洛克时期、尤其是意大利和佛兰德画家的巴洛克时期感兴趣的增加，但故事的发展方式各不相同。人们发现，将玛丽的形象与忏悔的玛丽·抹大拉的形象等同于意大利绘画。在巴洛克式的西班牙语、佛兰德语(例外是p . p .鲁本斯的作品)和荷兰绘画学校的作品中，随后在学术、现实艺术和象征主义的作品中，马福和玛丽的故事也被编入了基督的形象，最符合福音文本。根据情节图标和人类学方法阅读视觉图像语义，显示了marfa和maria视觉渲染图像的纹理和上下文值。在巴洛克时代和天主教盛行的国家，最重要的故事是对世俗和精神财富的反对反应，这在姐妹们的形象和正式的作曲技巧中清晰可见。在意大利艺术家的作品中，决定有利于抹大拉的玛丽的美丽和财富，而不是通常看起来像女仆的玛法的平庸。意大利艺术家日常计划开发动机竞争两种女性给予偏好充满激情和吸引力马利亚完全不是佛所特有的艺术肖像学的很快,谈论“现状”之间存在的妹妹和他们事奉上帝,地球区别与其说和精神强调服务形象的情感特征每一个姐妹的结构和属性。可视化服务中的问题,即如何通向天堂,在具体生动情节决定marfa和玛丽第一次出现在作品yes柯勒乔,然后——只有通过一天四世纪绘画符号m和m基督再现人物,marfa的w·罗夫的背景和马里奥形象天上的耶路撒冷。作为marf和maria故事的基本概念人类学特征，人们发现了天地之间相互服务的不可调和性，同时还发现了人类存在的紧迫存在问题。《essay》是对欧洲媒体Martha和Mary形象的分析。从文艺复兴时期到艺术创作的一系列作品中，iconographic tradition。这是一种技术形式，这是一种模式设计:geometric schemes, spatial plans, attributive sigs，等等。这是对玛尔塔和玛丽的研究，这是对巴洛克的研究，这是对伟大表现的研究，这是意大利和弗莱米艺术的研究。这是玛丽与本尼特·玛丽·玛格达伦的肖像，这是意大利画家的作品。For works of the巴洛克西班牙Flemish (the exception by Peter Paul Rubens) is the绘画,and,荷兰学校of绘画and subsequently, For works of academism realistic art and symbolism related》,以玛莎and Mary is developed on the of the inclusion of the figure of Christ in the compositional scheme,主演most corresponds to the福音text。在《人物》和《人物》的基础上，《视觉形象》、《玛莎和玛丽的视觉再现》的技术和视觉再现。在巴诺克和三重教会，一个最受欢迎的概念是地球和精神世界的反映，一个是姐妹和形式技术的化身。意大利艺术是由比阿特丽斯和玛丽·玛格达伦的决定决定的，她的决定是由玛丽·玛格达伦的决定决定的。
{"title":"VISUAL SEMIOTICS OF THE IMAGES OF MARTHA AND MARY IN EUROPEAN PAINTINGS","authors":"Ирина Геннадьевна Пендикова","doi":"10.23951/2312-7899-2022-1-171-193","DOIUrl":"https://doi.org/10.23951/2312-7899-2022-1-171-193","url":null,"abstract":"Проведен иконографический анализ образов Марфы и Марии в европейской живописи. Рассмотрена и проанализирована иконографическая традиция с построением визуального ряда произведений от эпохи Высокого Возрождения до стиля модерн. Описаны формальные приемы, определяющие поэтику композиционного построения живописного произведения: геометрические схемы, пространственные планы, атрибутивные признаки и др. В результате количественного анализа определено, что всплеск интереса к визуализации образов Марфы и Марии характерен для эпохи барокко и в наибольшей мере для итальянских и фламандских художников, при этом разработка сюжета ведется по-разному. Установлено, что отождествление образа Марии с кающейся Марией Магдалиной характерно только для итальянской живописи. В произведениях барочной испанской, фламандской (исключение – произведение П. П. Рубенса) и голландской школ живописи, а впоследствии и в произведениях академизма, реалистического искусства и символизма сюжет о Марфе и Марии разрабатывается на основе включения в композиционную схему фигуры Христа, что наиболее соответствует евангельскому тексту. На основе иконографии сюжета и антропологического подхода к прочтению семантики визуальных образов выявлены текстуальные и контекстуальные значения визуальной репрезентации образов Марфы и Марии. В эпоху барокко и в странах устоявшего и торжествующего католицизма одной из важнейших коннотаций сюжета является рефлексия оппозиции земного и духовного богатства, которая красноречиво проявляется в трактовке образов сестер и формальных композиционных приемах. В произведениях итальянских художников доминирует решение в пользу красоты и богатства Марии Магдалины в противовес невзрачности Марфы, которая часто выглядит как служанка. В повседневном плане итальянские художники разрабатывают мотив соперничества двух женских типов, отдавая предпочтение страстной и привлекательной Марии Магдалине, что совершенно не характерно для фламандского искусства, иконография которого говорит, скорее, о «статус-кво», существующем между сестрами и их служением Господу, при этом разница земного и духовного служения подчеркивается не столько эмоциональной характеристикой образов, сколько композиционным построением и атрибутами каждой из сестер.Визуализация вопроса о том, какое же из служений ведет в рай, в конкретно образном решении сюжета о Марфе и Марии появляется впервые в произведении А. да Корреджо, а затем – только через четыре века – в живописи символистов М. Дени и М. В. Нестерова, которые воспроизводят фигуры Христа, Марфы и Марии на фоне образа Небесного Иерусалима.В качестве основной концептуальной антропологической характеристики сюжета о Марфе и Марии выявлена дуалистическая несводимость путей земного и небесного служения друг к другу и одновременно причастность и того и другого божественному замыслу о человеке, которая по-прежнему остается актуальной экзистенциальной проблемой человеческого бытия.\u0000 The essay is dedicated to the iconographic analysis of the images of Mar","PeriodicalId":37342,"journal":{"name":"Praxema","volume":null,"pages":null},"PeriodicalIF":0.0,"publicationDate":"2022-02-10","publicationTypes":"Journal Article","fieldsOfStudy":null,"isOpenAccess":false,"openAccessPdf":"","citationCount":null,"resultStr":null,"platform":"Semanticscholar","paperid":"86853299","PeriodicalName":null,"FirstCategoryId":null,"ListUrlMain":null,"RegionNum":0,"RegionCategory":"","ArticlePicture":[],"TitleCN":null,"AbstractTextCN":null,"PMCID":"","EPubDate":null,"PubModel":null,"JCR":null,"JCRName":null,"Score":null,"Total":0}
Pub Date : 2022-02-10DOI: 10.23951/2312-7899-2022-1-90-102
Иоанна Панчухин
За несколько веков вокруг цыган сформировались мощные стереотипы и культурные клише, которые укоренились не только в разговорной речи или народной культуре, но и в дискурсе политиков, служащих, местных и общенациональных административных работников, а также в некоторых опубликованных исследованиях. По этой причине крайне важно тщательно исследовать многочисленные мифы об однородности данной группы, её кочевом характере и нежелании интегрироваться в местные сообщества, а также стремление приписать её членам некоторые якобы внутренне присущие черты, которые обычно воспринимаются как отрицательные (например, лень, лукавство, склонность к преступлениям и / или к попрошайничеству). Эти стереотипные представления обсуждаются в моей статье, где я основываюсь на критических исследованиях цыган, чтобы предложить альтернативную основу для подхода к предполагаемому историческому генезису цыган. В то же время я описываю особую культурную ситуацию этой группы, которая связана со спецификой цыганского языка и традиционным неписаным моральным кодексом, называемым Романипэ. Я также предлагаю краткий отчёт об отмеченной преследованиями истории различных групп цыган. При этом я опираюсь на понятие ромафобии. Я рассматриваю язык, в данном случае цыганский язык, как явление, способствующее обособлению культурной группы, которая использует его ежедневно. Это лингвокультурная и политическая история отчуждения, подчинения и маргинализации. Over several centuries, powerfully impactful stereotypes and cultural cliches have clustered around Roma and become anchored not only in colloquial language or popular culture, but also in the discourse of politicians, officers, and local and nationwide administration workers, as well as surfacing in some research publications. For this reason, it is crucial to scrutinize multiple myths about the homogeneity of this group, its nomadic character, and its reluctance to integrate, along with the ascription to its members of some allegedly intrinsic traits which are commonly perceived as negative (e.g., laziness, deceitfulness, propensity for crime, and/or inclination to beggary). These stereotyped perceptions are discussed in my article, where I build on critical Romani studies to propose an alternative framework in which to approach the historical genesis ascribed to Roma. At the same time, I depict the distinctive cultural situation of this group, which is bound up with the specificity of the Romani language and the traditional unwritten moral code, called Romanipen. I also offer a brief account of the persecution-marked history of various Roma groups. In doing this, I draw on the notion of Romaphobia. In this article, I look at language, in this case the Romani language, as a phenomenon that contributes to the exclusion of a cultural group that uses it on a daily basis. It is a linguistic-cultural and political history of alienation, subordination and marginalization.
几个世纪以来，罗姆人形成了强烈的刻板印象和文化陈词滥调，不仅植根于演讲或民间文化，还植根于政治家、雇员、地方和国家行政人员以及一些发表的研究。因此，重要的是要仔细研究该集团的许多同质神话、游牧性质和不愿融入当地社区的愿望，并努力将一些表面上内在的特征归因于成员，这些特征通常被认为是消极的(如懒惰、狡猾、犯罪倾向和/或乞讨)。这些刻板印象在我的文章中被讨论，我基于对罗姆人的批判性研究，为罗姆人所谓的历史创世纪提供了另一种基础。与此同时，我描述了这群人的特殊文化背景，这与吉普赛语的特殊性和传统不成文的道德准则罗曼佩有关。我还提供了一份简短的报告，概述了对不同吉普赛人群体的历史的迫害。这就是我对浪漫恐惧症的定义。我认为，在这种情况下，吉普赛语是一种促进每天使用它的文化群体分裂的现象。这是一个ling文化和政治历史的疏远、服从和边缘化。“七世纪”、“四十年”、“三十年”、“三十年”、“四十年”、“四十年”、“四十年”、“四十年”、“四十年”、“四十年”、“四十年”、“四十年”、“四十年”、“四十年”、“四十年”、“四十年”、“四十年”、“四十年”、“四十年”、“四十年”、“四十年”。For this reason it is至关重要to scrutinize multi神话about the homogeneity of this group and its reluctance to integrate its nomadic字符,along with the ascription to its环交易of some allegedly intrinsic traits主演are common perceived as阴性(e.g laziness deceitfulness propensity For犯罪,and / or inclination to beggary)。在我的艺术作品中，有一个立体声的舞台，在那里我创作了一个犯罪小说工作室，在那里我创作了一个不同的场景。在same time，我解构了这个群体的分身，当它与罗马语言的特殊语言和交易规则一起出现时，called Romanipen。我是罗玛·格鲁普斯(Roma groups)的标志性历史。在这首歌的结尾，我在Romaphobia上表演。在这篇文章里，我看了看语言，在这篇小说里，在这篇文章里，在这篇文章里，在这篇文章里，在这篇文章里，在这篇文章里，在这篇文章里。这是一个语言学-语言学和政治历史的异形、次生和边缘化。
{"title":"WHO ARE ROMA IN THE CITY? ABOUT LANGUAGE, IDENTITY, EXCLUSIONS, AND AXIOLOGICAL STEREOTYPES","authors":"Иоанна Панчухин","doi":"10.23951/2312-7899-2022-1-90-102","DOIUrl":"https://doi.org/10.23951/2312-7899-2022-1-90-102","url":null,"abstract":"За несколько веков вокруг цыган сформировались мощные стереотипы и культурные клише, которые укоренились не только в разговорной речи или народной культуре, но и в дискурсе политиков, служащих, местных и общенациональных административных работников, а также в некоторых опубликованных исследованиях. По этой причине крайне важно тщательно исследовать многочисленные мифы об однородности данной группы, её кочевом характере и нежелании интегрироваться в местные сообщества, а также стремление приписать её членам некоторые якобы внутренне присущие черты, которые обычно воспринимаются как отрицательные (например, лень, лукавство, склонность к преступлениям и / или к попрошайничеству). Эти стереотипные представления обсуждаются в моей статье, где я основываюсь на критических исследованиях цыган, чтобы предложить альтернативную основу для подхода к предполагаемому историческому генезису цыган. В то же время я описываю особую культурную ситуацию этой группы, которая связана со спецификой цыганского языка и традиционным неписаным моральным кодексом, называемым Романипэ. Я также предлагаю краткий отчёт об отмеченной преследованиями истории различных групп цыган. При этом я опираюсь на понятие ромафобии. Я рассматриваю язык, в данном случае цыганский язык, как явление, способствующее обособлению культурной группы, которая использует его ежедневно. Это лингвокультурная и политическая история отчуждения, подчинения и маргинализации.\u0000 Over several centuries, powerfully impactful stereotypes and cultural cliches have clustered around Roma and become anchored not only in colloquial language or popular culture, but also in the discourse of politicians, officers, and local and nationwide administration workers, as well as surfacing in some research publications. For this reason, it is crucial to scrutinize multiple myths about the homogeneity of this group, its nomadic character, and its reluctance to integrate, along with the ascription to its members of some allegedly intrinsic traits which are commonly perceived as negative (e.g., laziness, deceitfulness, propensity for crime, and/or inclination to beggary). These stereotyped perceptions are discussed in my article, where I build on critical Romani studies to propose an alternative framework in which to approach the historical genesis ascribed to Roma. At the same time, I depict the distinctive cultural situation of this group, which is bound up with the specificity of the Romani language and the traditional unwritten moral code, called Romanipen. I also offer a brief account of the persecution-marked history of various Roma groups. In doing this, I draw on the notion of Romaphobia. In this article, I look at language, in this case the Romani language, as a phenomenon that contributes to the exclusion of a cultural group that uses it on a daily basis. It is a linguistic-cultural and political history of alienation, subordination and marginalization.","PeriodicalId":37342,"journal":{"name":"Praxema","volume":null,"pages":null},"PeriodicalIF":0.0,"publicationDate":"2022-02-10","publicationTypes":"Journal Article","fieldsOfStudy":null,"isOpenAccess":false,"openAccessPdf":"","citationCount":null,"resultStr":null,"platform":"Semanticscholar","paperid":"79424540","PeriodicalName":null,"FirstCategoryId":null,"ListUrlMain":null,"RegionNum":0,"RegionCategory":"","ArticlePicture":[],"TitleCN":null,"AbstractTextCN":null,"PMCID":"","EPubDate":null,"PubModel":null,"JCR":null,"JCRName":null,"Score":null,"Total":0}
Pub Date : 2022-02-10DOI: 10.23951/2312-7899-2022-1-127-152
Наталия Ивановна Сазонова, Елена Робертовна Фендель, Максим Артамонов, Ярослава Юрьевна Шкляр
Анализируются роль и место сибирского монастыря в пространстве города на примере Иоанно-Предтеченского женского монастыря, существовавшего с 1876 по 1922 год в городе Томске, выявляются проблемы взаимодействия традиции монастырского строительства с секуляризирующейся культурой сибирского общества XIX века. С древности монастырь являлся фактором освящения пространства как города, так и прилегающих к нему территорий. В таком случае монастыри становились как бы «спутниками» города, находясь на его окраинах – месте взаимодействия с неосвященной окружающей территорией. Кроме того, существовала практика сооружения монастырей вне города, если речь шла о миссионерстве среди нехристианских народов. Процесс присоединения Сибири к Русскому государству идёт в условиях постепенной секуляризации культуры, нарастания влияния светского элемента. Поэтому известные традиции монастырского строительства продолжают существовать, но постепенно изменяются. Дальнейшая секуляризация культуры, а также государственная политика ограничения монашества, которую проводит правительство с XVIII века, приводят к тому, что сакральная и градообразующая роль монастыря как духовного центра перестает восприниматься городским сообществом. К концу XIX века городские власти начинают воспринимать монастырь не как сакральный объект, а как конкурента города, претендента на городские земли. Анализ структуры и составляющих пространства Томского Иоанно-Предтеченского женского монастыря позволяет говорить о том, что ему в целом удалось сохранить символическую структуру пространства обители. Столкновение традиции и ценностей, которые представляет монастырь, с секулярной культурой приводит в начале XX века к разрушению монастыря, а затем к полной десакрализации его пространства. В условиях сложного отношения городского сообщества к монастырю как части пространства города, а также переформатирования бывшего пространства обители выходом являются историческая реконструкция и музеефикация территории бывшего монастыря. The article analyzes the role and place of the Siberian monastery in the space of the city on the example of the Saint John the Baptist Monastery, which existed from 1876 to 1922 in Tomsk, reveals the problems of the interaction of the tradition of monastic construction with the secularizing culture of the Siberian society of the 19th century. Since ancient times, monastery has been a factor of consecration of both the city and the adjacent territories space. In this case, monasteries became “satellites” of the city, being on its outskirts – a place of interaction with the unconsecrated surrounding territory. Monasteries were often built outside the city if missionary work among non-Christians was necessary. The accession of Siberia to the Russian state took place in the conditions of a gradual secularization of culture as a result of the growing influence of secular elements. Therefore, the well-known traditions of monastic construction continued to exist, but changed gradually. The f
从1876年到1922年，托木斯克的约翰-普里特钦斯克女子修道院在城市空间中所起的作用和位置被分析，显示了修道院建筑传统与19世纪西伯利亚社会文化之间的相互作用的问题。从古代起，修道院就一直是照亮城市和周围地区空间的因素。在这种情况下，修道院是城市边缘的“卫星”，与不神圣的环境互动。此外，在城外建造修道院的做法是在非基督教人民中进行传教。西伯利亚加入俄罗斯的进程是在文化逐步世俗化的条件下进行的，世俗元素的影响越来越大。因此，著名的修道院建筑传统继续存在，但逐渐改变。进一步世俗化以及政府自18世纪以来限制修道士的公共政策，使得修院作为精神中心的神圣和制度化作用不再被社区所接受。到19世纪末，城市当局开始将修道院视为城市的竞争对手，而不是圣地。对托木斯基·约翰-普里特钦斯基修道院空间的结构和组成的分析表明，它总体上保留了修道院空间的象征结构。修道院所代表的传统和价值观的冲突，加上世俗化的文化，在20世纪初导致了修道院的毁灭，然后完全破坏了它的空间。由于城市社区将修道院作为城市空间的一部分，以及重新格式化以前的修道院空间，历史重建和博物馆是出口。文章= analyzes and place of The西伯利亚monastery in The space of The city on The example of The Saint John The浸信会monastery 1922年,1876年existed from to in Tomsk reveals The问题of The互动of The tradition of monastic construction with The secularizing culture of The左宗棠society of The 19th century。《古时》是《城市联盟》和《冒险空间》中的一个因素。在这个案例中，这个城市的“卫星”是一个与非机密surrount territory交互的平台。如果安南-克里斯汀的作品是《非基督徒》，那么这座城市外的Monasteries就是necessary。这是一种传统的保守秘密，也是一种文化遗产的回归。Therefore, monastic建设的monastic建设项目，但是改变了。继续secularization of culture, as well as The state policy of restricting monasticism主演had been carried out by The政府法since The 18th century, led to The fact that The神圣and city - forming = of The monastery as a精神center ceased to be perceived by The urban community。在19世纪的城市统治下，比根的统治对象更重要，但比他的竞争对手更重要的是城市土地。蒙大拿州蒙大拿州蒙大拿州蒙大拿州蒙大拿州蒙大拿州的蒙大拿州。在20世纪初的《信仰与信念》和《信仰与毁灭》中，《信仰与毁灭》的合理化。In the context of a complicated attitude of the urban community to the修道院as a part of the city space and宪法considering the of the monastery space, the aim of the research is proposed a历史reconstruction and确立of a museum on the territory of the former修道院。
{"title":"SIBERIAN MONASTERY AND THE CITY SPACE: PROBLEMS OF INTERACTION (ON THE EXAMPLE OF THE TOMSK SAINT JOHN THE BAPTIST CONVENT)","authors":"Наталия Ивановна Сазонова, Елена Робертовна Фендель, Максим Артамонов, Ярослава Юрьевна Шкляр","doi":"10.23951/2312-7899-2022-1-127-152","DOIUrl":"https://doi.org/10.23951/2312-7899-2022-1-127-152","url":null,"abstract":"Анализируются роль и место сибирского монастыря в пространстве города на примере Иоанно-Предтеченского женского монастыря, существовавшего с 1876 по 1922 год в городе Томске, выявляются проблемы взаимодействия традиции монастырского строительства с секуляризирующейся культурой сибирского общества XIX века. С древности монастырь являлся фактором освящения пространства как города, так и прилегающих к нему территорий. В таком случае монастыри становились как бы «спутниками» города, находясь на его окраинах – месте взаимодействия с неосвященной окружающей территорией. Кроме того, существовала практика сооружения монастырей вне города, если речь шла о миссионерстве среди нехристианских народов. Процесс присоединения Сибири к Русскому государству идёт в условиях постепенной секуляризации культуры, нарастания влияния светского элемента. Поэтому известные традиции монастырского строительства продолжают существовать, но постепенно изменяются. Дальнейшая секуляризация культуры, а также государственная политика ограничения монашества, которую проводит правительство с XVIII века, приводят к тому, что сакральная и градообразующая роль монастыря как духовного центра перестает восприниматься городским сообществом. К концу XIX века городские власти начинают воспринимать монастырь не как сакральный объект, а как конкурента города, претендента на городские земли. Анализ структуры и составляющих пространства Томского Иоанно-Предтеченского женского монастыря позволяет говорить о том, что ему в целом удалось сохранить символическую структуру пространства обители. Столкновение традиции и ценностей, которые представляет монастырь, с секулярной культурой приводит в начале XX века к разрушению монастыря, а затем к полной десакрализации его пространства. В условиях сложного отношения городского сообщества к монастырю как части пространства города, а также переформатирования бывшего пространства обители выходом являются историческая реконструкция и музеефикация территории бывшего монастыря.\u0000 The article analyzes the role and place of the Siberian monastery in the space of the city on the example of the Saint John the Baptist Monastery, which existed from 1876 to 1922 in Tomsk, reveals the problems of the interaction of the tradition of monastic construction with the secularizing culture of the Siberian society of the 19th century. Since ancient times, monastery has been a factor of consecration of both the city and the adjacent territories space. In this case, monasteries became “satellites” of the city, being on its outskirts – a place of interaction with the unconsecrated surrounding territory. Monasteries were often built outside the city if missionary work among non-Christians was necessary. The accession of Siberia to the Russian state took place in the conditions of a gradual secularization of culture as a result of the growing influence of secular elements. Therefore, the well-known traditions of monastic construction continued to exist, but changed gradually. The f","PeriodicalId":37342,"journal":{"name":"Praxema","volume":null,"pages":null},"PeriodicalIF":0.0,"publicationDate":"2022-02-10","publicationTypes":"Journal Article","fieldsOfStudy":null,"isOpenAccess":false,"openAccessPdf":"","citationCount":null,"resultStr":null,"platform":"Semanticscholar","paperid":"85140398","PeriodicalName":null,"FirstCategoryId":null,"ListUrlMain":null,"RegionNum":0,"RegionCategory":"","ArticlePicture":[],"TitleCN":null,"AbstractTextCN":null,"PMCID":"","EPubDate":null,"PubModel":null,"JCR":null,"JCRName":null,"Score":null,"Total":0}
Pub Date : 2022-02-10DOI: 10.23951/2312-7899-2022-1-153-170
Анна Юрьевна Майничева
Показано решение проблемы традиционности и исключительности образно-символического строя православного храмового зодчества на примере церкви во имя свт. Николая Чудотворца Свято-Троицкого монастыря Иркутской епархии, построенной городе Киренске в XVIII веке. Использован методологический прием Ж. Баше поиска закономерного и единичного, который он применил к анализу средневекового изобразительного искусства. Впервые предложен реляционный подход по отношению к архитектуре, подразумевающий выявление типологического класса здания, поиск аналогов или истоков образа сооружения, согласующихся с его типом. Обращено внимание на локализацию, распространенность, конкретизацию воплощения особенностей здания. Установлено, что изучаемую церковь можно охарактеризовать как деревянную ярусную трехчастную надвратную монастырскую, но прямого аналога церкви нет. Архитектура Киренской церкви имеет черты, присущие деревянным трехчастным, трехчастным ярусным и надвратным монастырским церквям, отличаясь своеобразием объемно-планировочного решения. Семантика Киренской церкви связана с ее принадлежностью к надвратным монастырским храмам, которые являются границей между освященным пространством монастыря и профанной округи. В ее ярусных формах усматривается уподобление образу Небесного Иерусалима, а посвящение престола свт. Николаю имеет защитную символику в широком смысле. Облик изучаемой церкви приближен к оборонным сооружениям, таким как башни сибирских острогов и европейские замки. Ряд признаков позволяет допустить сходство форм церкви с барочной украинской архитектурой, петровским барокко, готической архитектурой России и Карпатского региона. К традиционным особенностям церкви можно отнести выполнение литургических требований: трехчастность; семантику, включающую символику посвящения престола, защитную функцию, воплощение образа Небесного Иерусалима, обращение к историческому прошлому; использование известных материалов, конструкций и форм. Традиционность в архитектуре церкви связана с сакральными и базовыми строительными приемами, а исключительность – с визуальной составляющей архитектуры (пропорциями, метрологией, трактовкой форм и конструкций). Сделан вывод, что критерием традиционности церковной архитектуры является распространенность форм, символов, образов храмов на какой-либо территории в определенную эпоху благодаря предпочтениям выбора сочетаний конструкций и семантики. Исключительность дает вариабельность форм, что позволяет создавать оригинальный образный строй. Традиционность русской православной архитектуры заключена в возможности вариаций, что укладывается в рамки установлений, отмеченных в священных книгах, где границы канона жестко не очерчены. В архитектуре изучаемой церкви сочетаются черты традиционности и исключительности, она является редким образцом православного храмового зодчества, ее образный строй не был поддержан в дальнейшем развитии сибирской архитектуры. The essay reports how the solution to the problem of the traditionality and exclusivit
它展示了一种解决传统和例外主义的方法，即东正教寺庙建筑的象征性结构。尼古拉是18世纪基伦斯克建造的伊尔库茨克教区三一修道院的奇迹创造者。它使用了一种方法来寻找他在中世纪绘画分析中使用的模式和独特的模式。第一次提出了与建筑相关的方法，这意味着识别建筑的类型类型，寻找与建筑类型一致的类比或起源。注意本地化、普遍性、对建筑特征的具体体现。研究中的教堂可以被描述为三层楼高的修道院，但没有直接的教堂。基伦教堂的建筑特征包括木制的三层、三层和最高的修道院教堂，具有广泛的规划决定的特征。基伦教会的语义学与它属于修道院的上层寺庙有关，这些寺庙是修道院神圣空间和教学区之间的边界。在它的等级中，它被视为天堂耶路撒冷的形象，被视为圣洁的圣洁。尼古拉具有广泛意义上的保护象征。这个教堂的外观接近于防御工事，如西伯利亚的岛屿塔和欧洲的城堡。一些迹象表明，教堂的形状与乌克兰巴洛克建筑、彼得罗夫斯基巴洛克、俄罗斯哥特式建筑和喀尔巴阡山脉地区相似。教堂的传统特征可以归因于礼拜仪式的要求:三部分;语义学，包括象征性的加冕礼，保护功能，天堂耶路撒冷的形象，转向历史的过去;使用已知材料、结构和形状。教堂建筑的传统与神圣和基础建筑技巧有关，例外与建筑的视觉组成有关(比例、度量、形式解释和结构)。人们得出的结论是，传统建筑的标准是，在特定时期，由于选择了结构和语义的结合，教堂建筑的形式、符号、图像在任何领域都很普遍。独特给了形状的多样性，使它能够产生最初的形状。俄罗斯东正教建筑的传统是多种多样的，这符合神圣书籍中所标明的框架，在这些框架中，规范的界限没有明确规定。该教堂的建筑具有传统和排外的特征，是东正教寺庙建筑的罕见例子，在西伯利亚建筑的发展中没有得到支持。essay reports how The solution to The problem of The traditionality and exclusivity of The image and symbol立体结构of The东正教教堂architecture is shown The example of a church in The name of st .尼古拉斯·Wonderworker of The Holy Trinity Monastery of Irkutsk Eparchy built in Kirensk in The 18th century。杰勒姆·巴奇特(Jerome Baschet)为交易和exceptional寻找媒介的方法是美国。为了最初的时间，相关性应用是在建筑研究中开发的，是在建筑的大型机类中引入的，是在寻找知识的来源。这是一种专注于寻找的感觉，一种前瞻性的感觉，一种对建筑体验的协同作用。这是一个可以被接受的测试，但它不是直接的测试。基伦斯克教堂的建筑在森林三部分，三部分提尔德和门蒙教堂;这是最初的volumetric计划解决方案。教会的semantics是由教会教会的成员组成的，而教会是由monastery和专业人士组成的。在its tiered forms中，一个人对健康的Jerusalem进行了分析，另一个人对安全系统进行了分析。教堂的装饰很简单，因为它是塞伯里要塞和欧洲城堡的塔。在乌克兰巴洛克建筑公司、俄罗斯哥特式建筑和Carpathian region公司的赞助下，Several allow admitic赞助了教堂。
{"title":"THE ENIGMA OF THE CHURCH OF KIRENSK: TRADITIONALITY VS EXCLUSIVITY. THE IMAGE AND SYMBOL STRUCTURE IN THE ARCHITECTURE OF ORTHODOX CHURCHES","authors":"Анна Юрьевна Майничева","doi":"10.23951/2312-7899-2022-1-153-170","DOIUrl":"https://doi.org/10.23951/2312-7899-2022-1-153-170","url":null,"abstract":"Показано решение проблемы традиционности и исключительности образно-символического строя православного храмового зодчества на примере церкви во имя свт. Николая Чудотворца Свято-Троицкого монастыря Иркутской епархии, построенной городе Киренске в XVIII веке. Использован методологический прием Ж. Баше поиска закономерного и единичного, который он применил к анализу средневекового изобразительного искусства. Впервые предложен реляционный подход по отношению к архитектуре, подразумевающий выявление типологического класса здания, поиск аналогов или истоков образа сооружения, согласующихся с его типом. Обращено внимание на локализацию, распространенность, конкретизацию воплощения особенностей здания. Установлено, что изучаемую церковь можно охарактеризовать как деревянную ярусную трехчастную надвратную монастырскую, но прямого аналога церкви нет. Архитектура Киренской церкви имеет черты, присущие деревянным трехчастным, трехчастным ярусным и надвратным монастырским церквям, отличаясь своеобразием объемно-планировочного решения. Семантика Киренской церкви связана с ее принадлежностью к надвратным монастырским храмам, которые являются границей между освященным пространством монастыря и профанной округи. В ее ярусных формах усматривается уподобление образу Небесного Иерусалима, а посвящение престола свт. Николаю имеет защитную символику в широком смысле. Облик изучаемой церкви приближен к оборонным сооружениям, таким как башни сибирских острогов и европейские замки. Ряд признаков позволяет допустить сходство форм церкви с барочной украинской архитектурой, петровским барокко, готической архитектурой России и Карпатского региона. К традиционным особенностям церкви можно отнести выполнение литургических требований: трехчастность; семантику, включающую символику посвящения престола, защитную функцию, воплощение образа Небесного Иерусалима, обращение к историческому прошлому; использование известных материалов, конструкций и форм. Традиционность в архитектуре церкви связана с сакральными и базовыми строительными приемами, а исключительность – с визуальной составляющей архитектуры (пропорциями, метрологией, трактовкой форм и конструкций). Сделан вывод, что критерием традиционности церковной архитектуры является распространенность форм, символов, образов храмов на какой-либо территории в определенную эпоху благодаря предпочтениям выбора сочетаний конструкций и семантики. Исключительность дает вариабельность форм, что позволяет создавать оригинальный образный строй. Традиционность русской православной архитектуры заключена в возможности вариаций, что укладывается в рамки установлений, отмеченных в священных книгах, где границы канона жестко не очерчены. В архитектуре изучаемой церкви сочетаются черты традиционности и исключительности, она является редким образцом православного храмового зодчества, ее образный строй не был поддержан в дальнейшем развитии сибирской архитектуры.\u0000 The essay reports how the solution to the problem of the traditionality and exclusivit","PeriodicalId":37342,"journal":{"name":"Praxema","volume":null,"pages":null},"PeriodicalIF":0.0,"publicationDate":"2022-02-10","publicationTypes":"Journal Article","fieldsOfStudy":null,"isOpenAccess":false,"openAccessPdf":"","citationCount":null,"resultStr":null,"platform":"Semanticscholar","paperid":"85153193","PeriodicalName":null,"FirstCategoryId":null,"ListUrlMain":null,"RegionNum":0,"RegionCategory":"","ArticlePicture":[],"TitleCN":null,"AbstractTextCN":null,"PMCID":"","EPubDate":null,"PubModel":null,"JCR":null,"JCRName":null,"Score":null,"Total":0}
Статья посвящена семиотическому анализу экстерьерного пространства на примере Парка современной скульптуры дворика филологического факультета Санкт-Петербургского государственного университета. Актуальность дискурса заключается в том, что культурно-семиотическое описание университетского пространства может стать импульсом для подобных локальных исследований первого уровня, а на основе проанализированного эмпирического материала могут быть выведены культурно-семиотические константы университетского пространства, а также структура социальной и культурной памяти (второй уровень). Авторы статьи опираются на семиотические методы исследования. Анализируются не только семантические и прагматические аспекты организации пространства как целостного текста, но и проявляющиеся синтагматические цепочки или траектории. Особое место уделяется утилитарным функциям некоторых скульптур. Эмпирический материал описан также с типологической точки зрения и кластеризован по различным параметрам, темам, траекториям: скульптуры представителей культуры, литературных героев, транснациональные скульптуры, учёные и философы, прагматичные скульптуры, скульптуры как индикаторы факультетов и кабинетов, религиозные скульптуры, осмысление времени и истории в парке, исторические скульптуры, прагматика парка. Типологизация эмпирического материла показывает структурные и тематические контуры пространства, выявляются важные маркеры социальной памяти и важность их мультипликации, передачи следующему поколению. Анализ эмпирического материала показал, что университетский парк семантически и прагматически нагружен: каждая скульптура становится объектом расшифровки и осмысления реципиентов. Каждое поколение студентов, знакомясь с социальной, культурной и исторической памятью, формирует свои традиции, продуктом которых являются также «суеверные» памятники, приносящие удачу. Университетский парк становится пространством отдыха, романтических встреч и интеллектуального познания. Благодаря «вдохновителям-авторам» (Богданов, Аветисян) он стал «интерьерным» пространством на пленэре, овеществлённым примером концепции «обучение–воспитание». Кроме того, культурные артефакты придают университетскому пространству новую функцию – музея под открытым небом, в котором акцентируются не только различные культурные и религиозные пласты, но и исторические события. Закодированные культурные, исторические, религиозные ценности становятся важными константами «мягкой силы» (soft power) для моделирования национальной, культурной и политической идентичности, которая в экстренных (военных) ситуациях проявляется в чувстве патриотизма. The article is dedicated to the semiotic analysis of the exterior space using the example of the contemporary sculpture park in the courtyard of the Faculty of Philology, Saint Petersburg State University. The relevance of this discourse is in the fact that a cultural-semiotic description of the university space can become an impetus for such local studies of the first level. In addi
{"title":"SYNTACTICS OF STORY TRAJECTORIES IN A UNIVERSITY RECREATION COURTYARD","authors":"Альбина Витальевна Бояркина, Тигран Сержикович Симян","doi":"10.23951/2312-7899-2022-1-103-126","DOIUrl":"https://doi.org/10.23951/2312-7899-2022-1-103-126","url":null,"abstract":"Статья посвящена семиотическому анализу экстерьерного пространства на примере Парка современной скульптуры дворика филологического факультета Санкт-Петербургского государственного университета. Актуальность дискурса заключается в том, что культурно-семиотическое описание университетского пространства может стать импульсом для подобных локальных исследований первого уровня, а на основе проанализированного эмпирического материала могут быть выведены культурно-семиотические константы университетского пространства, а также структура социальной и культурной памяти (второй уровень). Авторы статьи опираются на семиотические методы исследования. Анализируются не только семантические и прагматические аспекты организации пространства как целостного текста, но и проявляющиеся синтагматические цепочки или траектории. Особое место уделяется утилитарным функциям некоторых скульптур. Эмпирический материал описан также с типологической точки зрения и кластеризован по различным параметрам, темам, траекториям: скульптуры представителей культуры, литературных героев, транснациональные скульптуры, учёные и философы, прагматичные скульптуры, скульптуры как индикаторы факультетов и кабинетов, религиозные скульптуры, осмысление времени и истории в парке, исторические скульптуры, прагматика парка. Типологизация эмпирического материла показывает структурные и тематические контуры пространства, выявляются важные маркеры социальной памяти и важность их мультипликации, передачи следующему поколению. Анализ эмпирического материала показал, что университетский парк семантически и прагматически нагружен: каждая скульптура становится объектом расшифровки и осмысления реципиентов. Каждое поколение студентов, знакомясь с социальной, культурной и исторической памятью, формирует свои традиции, продуктом которых являются также «суеверные» памятники, приносящие удачу. Университетский парк становится пространством отдыха, романтических встреч и интеллектуального познания. Благодаря «вдохновителям-авторам» (Богданов, Аветисян) он стал «интерьерным» пространством на пленэре, овеществлённым примером концепции «обучение–воспитание». Кроме того, культурные артефакты придают университетскому пространству новую функцию – музея под открытым небом, в котором акцентируются не только различные культурные и религиозные пласты, но и исторические события. Закодированные культурные, исторические, религиозные ценности становятся важными константами «мягкой силы» (soft power) для моделирования национальной, культурной и политической идентичности, которая в экстренных (военных) ситуациях проявляется в чувстве патриотизма.\u0000 The article is dedicated to the semiotic analysis of the exterior space using the example of the contemporary sculpture park in the courtyard of the Faculty of Philology, Saint Petersburg State University. The relevance of this discourse is in the fact that a cultural-semiotic description of the university space can become an impetus for such local studies of the first level. In addi","PeriodicalId":37342,"journal":{"name":"Praxema","volume":null,"pages":null},"PeriodicalIF":0.0,"publicationDate":"2022-02-10","publicationTypes":"Journal Article","fieldsOfStudy":null,"isOpenAccess":false,"openAccessPdf":"","citationCount":null,"resultStr":null,"platform":"Semanticscholar","paperid":"76693280","PeriodicalName":null,"FirstCategoryId":null,"ListUrlMain":null,"RegionNum":0,"RegionCategory":"","ArticlePicture":[],"TitleCN":null,"AbstractTextCN":null,"PMCID":"","EPubDate":null,"PubModel":null,"JCR":null,"JCRName":null,"Score":null,"Total":0}
京公网安备 11010802042870号
京ICP备2023020795号-1
扫码关注我们
求助内容：
应助结果提醒方式：