Pub Date : 2022-02-10DOI: 10.23951/2312-7899-2022-1-75-89
Сергей Владимирович Пирогов, Виталий Викторович Кашпур, Дарья Олеговна Дунаева
Статья посвящена возможностям изучения ценностного отношения к городской среде на материале пользовательского контента в социальных сетях. Визуальный образ города в контексте цифровых следов рассматривается как когнитивная модель городской среды, в которой отражаются интерпретативные и проективные конструкции – субъективные представления о локусах среды, которые становятся освоенными «местами», выражают определённые ценностные отношения и ожидания субъектов восприятия. Показано, что контент социальных сетей реализует прежде всего коммуникативную функцию – взаимные отношения между пользователями, а также пользователей с самим городом. Утверждается, что межличностная коммуникация и коммуникация с городом являются условием как построения личностной идентичности, так и существования и изменения самого города, который существует в том числе и как городская идентичность, как освоенные места городского пространства. Выявленная тенденция апроприации городской среды вполне отчётливо выражена в визуальных материалах городских сообществ, что является новым и значимым явлением. Анализ пользовательского контента в социальных сетях показывает, что фотографии слабо репрезентируют витальные ценности горожан, связанные с вопросами их бытовой жизнедеятельности, однако в них выражаются экзистенциальные потребности жителей города. Доминирующей ценностно-смысловой тональностью оценки городской среды является возможность её личностного освоения и присвоения. The article is dedicated to the possibilities of studying the axiological attitude towards the urban environment on the basis of user-generated content in social networks. The visual image of the city in the context of digital footprints is considered to be a cognitive model of the urban environment, which reflects interpretative and projective constructions – subjective ideas about the environment loci that become adopted “places” and express certain axiological attitudes and expectations of individuals. The article shows that the content of social networks implements, first of all, a communicative function – between users, and between them and the city itself. Interpersonal communication and communication with the city are conditions for constructing personal identity and for the city existence and change. The city exists, in particular, as an urban identity, in forms of adopted places of urban space. The described tendency of the urban environment appropriation is quite clearly expressed in the visual materials of urban communities, which appear as a new and significant phenomenon. The analysis of user-generated content in social networks shows that photographs poorly represent the city dwellers’ vital values of everyday life, but they express their existential needs. The dominant value-semantic meaning of the urban environment is its ability to be developed and appropriated by a person
{"title":"AXIOLOGICAL COMPONENT IN THE STRUCTURE OF VISUAL IMAGES OF THE URBAN ENVIRONMENT","authors":"Сергей Владимирович Пирогов, Виталий Викторович Кашпур, Дарья Олеговна Дунаева","doi":"10.23951/2312-7899-2022-1-75-89","DOIUrl":"https://doi.org/10.23951/2312-7899-2022-1-75-89","url":null,"abstract":"Статья посвящена возможностям изучения ценностного отношения к городской среде на материале пользовательского контента в социальных сетях. Визуальный образ города в контексте цифровых следов рассматривается как когнитивная модель городской среды, в которой отражаются интерпретативные и проективные конструкции – субъективные представления о локусах среды, которые становятся освоенными «местами», выражают определённые ценностные отношения и ожидания субъектов восприятия. Показано, что контент социальных сетей реализует прежде всего коммуникативную функцию – взаимные отношения между пользователями, а также пользователей с самим городом. Утверждается, что межличностная коммуникация и коммуникация с городом являются условием как построения личностной идентичности, так и существования и изменения самого города, который существует в том числе и как городская идентичность, как освоенные места городского пространства. Выявленная тенденция апроприации городской среды вполне отчётливо выражена в визуальных материалах городских сообществ, что является новым и значимым явлением. Анализ пользовательского контента в социальных сетях показывает, что фотографии слабо репрезентируют витальные ценности горожан, связанные с вопросами их бытовой жизнедеятельности, однако в них выражаются экзистенциальные потребности жителей города. Доминирующей ценностно-смысловой тональностью оценки городской среды является возможность её личностного освоения и присвоения.\u0000 The article is dedicated to the possibilities of studying the axiological attitude towards the urban environment on the basis of user-generated content in social networks. The visual image of the city in the context of digital footprints is considered to be a cognitive model of the urban environment, which reflects interpretative and projective constructions – subjective ideas about the environment loci that become adopted “places” and express certain axiological attitudes and expectations of individuals. The article shows that the content of social networks implements, first of all, a communicative function – between users, and between them and the city itself. Interpersonal communication and communication with the city are conditions for constructing personal identity and for the city existence and change. The city exists, in particular, as an urban identity, in forms of adopted places of urban space. The described tendency of the urban environment appropriation is quite clearly expressed in the visual materials of urban communities, which appear as a new and significant phenomenon. The analysis of user-generated content in social networks shows that photographs poorly represent the city dwellers’ vital values of everyday life, but they express their existential needs. The dominant value-semantic meaning of the urban environment is its ability to be developed and appropriated by a person","PeriodicalId":37342,"journal":{"name":"Praxema","volume":null,"pages":null},"PeriodicalIF":0.0,"publicationDate":"2022-02-10","publicationTypes":"Journal Article","fieldsOfStudy":null,"isOpenAccess":false,"openAccessPdf":"","citationCount":null,"resultStr":null,"platform":"Semanticscholar","paperid":"76507641","PeriodicalName":null,"FirstCategoryId":null,"ListUrlMain":null,"RegionNum":0,"RegionCategory":"","ArticlePicture":[],"TitleCN":null,"AbstractTextCN":null,"PMCID":"","EPubDate":null,"PubModel":null,"JCR":null,"JCRName":null,"Score":null,"Total":0}
Pub Date : 2022-02-10DOI: 10.23951/2312-7899-2022-1-12-23
Галина Владимировна Горнова, Дмитрий Михайлович Федяев
Исследуется идеальный, эталонный образ города. Цель статьи – проанализировать соотношение идеального образа города и его подобий, отражений первообраза. Для иллюстрации функционирования образа города в качестве идеального объекта используется образ Эмбера из произведения Р. Желязны «Хроники Эмбера». Задачи статьи: во-первых, теоретически описать, как в произведении Р. Желязны воспроизводится метафизическая конструкция платонизма и неоплатонизма; во-вторых, с помощью методологического подхода аналитической психологии К. Г. Юнга показать, что стремление героя вернуться в свой город можно трактовать как движение по пути индивидуации, в котором происходит актуализация архетипа самости, и как стремление человека достичь полноты бытия; в-третьих, проследить использование метафоры отражения в урбанистическом дискурсе мировой культуры, выражающееся, в частности, в «отражении имён», указать на существование механизма изменения иерархической позиции первообраза и отражения; в четвёртых, на материале петербургского текста русской культуры продемонстрировать многоаспектность и парадоксальность урбанистических отражений; в-пятых, проследить генетическую связь между градостроением и ремесленной деятельностью доиндустриальной эпохи. Результатом исследования является описание вещной, процессуальной, субъективной и социальной форм воспроизведения образца, в которых совершается восхождение от ремесленного образца к образу города. Предлагается одна из версий начала проектирования города. Делается вывод о сходстве градостроительного проектирования с ремесленной деятельностью, созданием метафизических систем, построением научных теорий. The article explores the ideal, reference image of the city. The aim of the article is to analyze the correlation of the ideal image of the city with its similarities, reflections of the prototype. To illustrate the functioning of the image of the city as an ideal object, the image of Amber from Roger Zelazny’s work The Chronicles of Amber is used. The objectives of the article are: (1) to carry out a theoretical description of the metaphysical construction of Platonism and Neoplatonism reproduced in Zelazny’s work; (2) to show, with the help of the methodological approach of Carl Gustav Jung’s analytical psychology, that the hero’s desire to return to their city can be interpreted as a movement along the path of individuation, in which the archetype of the self is actualized, and a person’s desire to achieve the fullness of being is realized; (3) to trace the use of the metaphor of reflection in the urban discourse of world culture, expressed, in particular, in the “reflection of names”, to reveal the mechanism of changing the hierarchical position of the prototype and reflection; (4) to demonstrate the multidimensional and paradoxical nature of urban reflections on the material of the St. Petersburg text of Russian culture; (5) to trace the genetic link between urban planning and handicraft activities of the pre-industrial era. The
探索这个城市的理想、标准的形象。本文的目的是分析城市理想形象与形象的关系，反映原始形象。为了说明城市的功能，安伯的形象是一个理想的对象，他使用了安伯的作品《安伯编年史》中的安伯的形象。文章的目标:首先，理论上描述在r作品中，格拉兹纳如何复制柏拉图主义和非柏拉图主义的形而上学结构;第二，通过荣格分析心理学的方法表明，英雄返回城市的愿望可以被解释为自我实现原型的运动，以及人类实现完整的愿望;第三，追溯世界文化城市化话语中反映隐喻的使用，特别是在“反映名字”中，指出了一种改变分层地位和反映方式的机制;第四，在圣彼得堡的俄罗斯文献中，展示了城市反映的多方面和悖论;第五，追踪城市规划和工业前工业时代的工艺活动之间的遗传联系。研究的结果是描述了从工艺样品上升到城市形象的样品的物证、过程、主观和社会形式。它提供了一个设计城市的版本。我们得出的结论是，城市规划与手工业活动、形而上学系统的建立、科学理论的建立是相似的。《城市的真实形象》。这首歌是由its similarities创作的，是对城市形象的反响。《城市的幻想》是由罗杰·扎尔扎尼的《琥珀编年史》改编的。(1)在Zelazny的作品中，柏拉图和新古典主义建筑的理论解构;(2) to show with the help of the methodological方法of Carl·琼' s analytical心理学,that the hero’s desire to return to their city can be interpreted as a运动along the path of individuation in主演archetype of the self is actualized and a person ' s desire to achieve the fullness of》is《;(3)在城市里发现世界文化的反射，在“国家反射”的部分，在“国家反射”的部分，在原力和反射的影响下，(4)在俄罗斯文化的物流中，城市的多方面和paradoxical自然反应;(5)跟随天才链接城市计划和手牵引早期工业时代。这是对物质的描述，procedural, subjective，以及从城市的形象中获得的社会复制形式。城市设计的一个版本是proposed。这是一个简单的城市设计和手工设计，metaphysics系统的创造，以及科学理论的构建。
{"title":"THE CITY IN A LABYRINTH OF REFLECTIONS: FROM A CRAFT SAMPLE TO AN IMAGE OF THE CITY","authors":"Галина Владимировна Горнова, Дмитрий Михайлович Федяев","doi":"10.23951/2312-7899-2022-1-12-23","DOIUrl":"https://doi.org/10.23951/2312-7899-2022-1-12-23","url":null,"abstract":"Исследуется идеальный, эталонный образ города. Цель статьи – проанализировать соотношение идеального образа города и его подобий, отражений первообраза. Для иллюстрации функционирования образа города в качестве идеального объекта используется образ Эмбера из произведения Р. Желязны «Хроники Эмбера». Задачи статьи: во-первых, теоретически описать, как в произведении Р. Желязны воспроизводится метафизическая конструкция платонизма и неоплатонизма; во-вторых, с помощью методологического подхода аналитической психологии К. Г. Юнга показать, что стремление героя вернуться в свой город можно трактовать как движение по пути индивидуации, в котором происходит актуализация архетипа самости, и как стремление человека достичь полноты бытия; в-третьих, проследить использование метафоры отражения в урбанистическом дискурсе мировой культуры, выражающееся, в частности, в «отражении имён», указать на существование механизма изменения иерархической позиции первообраза и отражения; в четвёртых, на материале петербургского текста русской культуры продемонстрировать многоаспектность и парадоксальность урбанистических отражений; в-пятых, проследить генетическую связь между градостроением и ремесленной деятельностью доиндустриальной эпохи. Результатом исследования является описание вещной, процессуальной, субъективной и социальной форм воспроизведения образца, в которых совершается восхождение от ремесленного образца к образу города. Предлагается одна из версий начала проектирования города. Делается вывод о сходстве градостроительного проектирования с ремесленной деятельностью, созданием метафизических систем, построением научных теорий.\u0000 The article explores the ideal, reference image of the city. The aim of the article is to analyze the correlation of the ideal image of the city with its similarities, reflections of the prototype. To illustrate the functioning of the image of the city as an ideal object, the image of Amber from Roger Zelazny’s work The Chronicles of Amber is used. The objectives of the article are: (1) to carry out a theoretical description of the metaphysical construction of Platonism and Neoplatonism reproduced in Zelazny’s work; (2) to show, with the help of the methodological approach of Carl Gustav Jung’s analytical psychology, that the hero’s desire to return to their city can be interpreted as a movement along the path of individuation, in which the archetype of the self is actualized, and a person’s desire to achieve the fullness of being is realized; (3) to trace the use of the metaphor of reflection in the urban discourse of world culture, expressed, in particular, in the “reflection of names”, to reveal the mechanism of changing the hierarchical position of the prototype and reflection; (4) to demonstrate the multidimensional and paradoxical nature of urban reflections on the material of the St. Petersburg text of Russian culture; (5) to trace the genetic link between urban planning and handicraft activities of the pre-industrial era. The","PeriodicalId":37342,"journal":{"name":"Praxema","volume":null,"pages":null},"PeriodicalIF":0.0,"publicationDate":"2022-02-10","publicationTypes":"Journal Article","fieldsOfStudy":null,"isOpenAccess":false,"openAccessPdf":"","citationCount":null,"resultStr":null,"platform":"Semanticscholar","paperid":"89096103","PeriodicalName":null,"FirstCategoryId":null,"ListUrlMain":null,"RegionNum":0,"RegionCategory":"","ArticlePicture":[],"TitleCN":null,"AbstractTextCN":null,"PMCID":"","EPubDate":null,"PubModel":null,"JCR":null,"JCRName":null,"Score":null,"Total":0}
Pub Date : 2022-02-10DOI: 10.23951/2312-7899-2022-1-24-40
Сергей Сергеевич Аванесов
Исследуется аксиологическая трансформация ведущей градостроительной модели русского Средневековья во второй половине XII века. Показано, что строительная программа Андрея Боголюбского, призванная решить задачу архитектурного оформления идеи приоритета Владимира над Киевом, обусловила ориентацию на западные архитектурные образцы, претерпевшие тем не менее очевидную адаптацию к сложившейся русско-византийской художественной традиции. Выражая вполне определённые идеологические приоритеты князя и княжества, городская среда Владимира приобрела визуально фиксированную аксиологическую окраску. Эта новая для Руси аксиология свидетельствует о начавшейся трансформации исходной русской градостроительной модели: перенос святости постепенно теряет свой исключительный культурно-семиотический смысл, приобретая подчёркнутый политический акцент. Именно поэтому город-прототип, потеряв свой сакральный характер, утрачивает и свою прежнюю ценность, а следовательно, подлежит безжалостному уничтожению. Целенаправленная, осмысленная попытка князя Андрея отнять у Киева характер и функцию «Иерусалима», построить новый город как альтернативу старому сакральному центру демонстрирует начавшуюся деструкцию иерусалимской урбанистической матрицы и закладывает первоначальное основание под будущую теорию «третьего Рима». The article is dedicated to the study of the axiological transformation of the leading urban planning model of the Russian Middle Ages in the second half of the 12th century. The article shows that the construction program of Andrei Bogolyubsky, which was supposed to solve the problem of architectural design of the idea of Vladimir’s priority over Kiev, led to an ori-entation towards Western architectural samples, which, nevertheless, underwent an obvious adaptation to the established Russian-Byzantine artistic tradition. Expressing quite clear ideo-logical priorities of the duke and dukedom, the urban environment of Vladimir acquired a visually fixed axiological peculiarity. This axiology, new for Russia, indicates the start of the original Russian urban planning model transformation: the transformation of sacredness is gradually losing its exclusive cultural and semiotic meaning, and acquiring a vivid political emphasis. That is why the prototype-city, having lost its sacred character, loses its former value and therefore becomes a subject to cruel destruction. The purposeful and meaningful attempt of Duke Andrei to deprive Kiev of the character and function of “Jerusalem” and to build a new city as an alternative to the old sacred center demonstrates the beginning of de-struction of the Jerusalem urban matrix and lays the initial foundation for the future theory of the “third Rome”.
研究的是12世纪下半叶俄罗斯中世纪主要城市模式的轴向变化。波哥大安德烈的建筑计划旨在解决弗拉基米尔优先考虑基辅的建筑问题，这反映了西方建筑模式的明显适应俄罗斯拜占庭艺术传统。在表达了王子和公国明确的意识形态优先事项时，弗拉基米尔的城市环境呈现出一种视觉固定的公理特征。对俄罗斯来说，这一新的公理学表明了原始俄罗斯城市模式的转变:神圣的转移正逐渐失去其独特的文化和符号学意义，强调政治重点。这就是为什么原型城市失去了它神圣的本性，失去了它以前的价值，因此被无情地摧毁。安德烈王子企图从基辅夺取耶路撒冷的特征和功能，以取代旧的神圣中心，建立一个新的城市，表明耶路撒冷城市化基质开始退化，并为未来的“第三罗马”理论奠定了基础。在12世纪的第二阶段，俄罗斯中部的过渡模式被破坏了。《安德里亚·博戈里比斯基建筑计划》，《为维拉迪马的骄傲》，《为西方建筑设计奖》，《为俄罗斯艺术艺术交易》，《为俄罗斯艺术交易》。《杜克和杜克的快速通关》，《美丽的城市环境》，《美丽的自然环境》。这是一种极端的俄罗斯模式，由原始的俄罗斯城市模式开始:这是一种罕见的、充满活力的政治模式。这就是为什么有了原始城市，有了失踪的圣杯，有了失去的价值，有了毁灭的未来。The purposeful and meaningful attempt of Duke Andrei to基辅deprive of The字符and函数of“耶路撒冷”and to build a new city as an alternative to The old神圣center demonstrates The beginning of de struction of The urban matrix and多利The initial耶路撒冷foundation for The future theory of The third罗马”。
{"title":"VISUAL AXIOLOGY OF THE POST-KIEV URBAN MODEL","authors":"Сергей Сергеевич Аванесов","doi":"10.23951/2312-7899-2022-1-24-40","DOIUrl":"https://doi.org/10.23951/2312-7899-2022-1-24-40","url":null,"abstract":"Исследуется аксиологическая трансформация ведущей градостроительной модели русского Средневековья во второй половине XII века. Показано, что строительная программа Андрея Боголюбского, призванная решить задачу архитектурного оформления идеи приоритета Владимира над Киевом, обусловила ориентацию на западные архитектурные образцы, претерпевшие тем не менее очевидную адаптацию к сложившейся русско-византийской художественной традиции. Выражая вполне определённые идеологические приоритеты князя и княжества, городская среда Владимира приобрела визуально фиксированную аксиологическую окраску. Эта новая для Руси аксиология свидетельствует о начавшейся трансформации исходной русской градостроительной модели: перенос святости постепенно теряет свой исключительный культурно-семиотический смысл, приобретая подчёркнутый политический акцент. Именно поэтому город-прототип, потеряв свой сакральный характер, утрачивает и свою прежнюю ценность, а следовательно, подлежит безжалостному уничтожению. Целенаправленная, осмысленная попытка князя Андрея отнять у Киева характер и функцию «Иерусалима», построить новый город как альтернативу старому сакральному центру демонстрирует начавшуюся деструкцию иерусалимской урбанистической матрицы и закладывает первоначальное основание под будущую теорию «третьего Рима».\u0000 The article is dedicated to the study of the axiological transformation of the leading urban planning model of the Russian Middle Ages in the second half of the 12th century. The article shows that the construction program of Andrei Bogolyubsky, which was supposed to solve the problem of architectural design of the idea of Vladimir’s priority over Kiev, led to an ori-entation towards Western architectural samples, which, nevertheless, underwent an obvious adaptation to the established Russian-Byzantine artistic tradition. Expressing quite clear ideo-logical priorities of the duke and dukedom, the urban environment of Vladimir acquired a visually fixed axiological peculiarity. This axiology, new for Russia, indicates the start of the original Russian urban planning model transformation: the transformation of sacredness is gradually losing its exclusive cultural and semiotic meaning, and acquiring a vivid political emphasis. That is why the prototype-city, having lost its sacred character, loses its former value and therefore becomes a subject to cruel destruction. The purposeful and meaningful attempt of Duke Andrei to deprive Kiev of the character and function of “Jerusalem” and to build a new city as an alternative to the old sacred center demonstrates the beginning of de-struction of the Jerusalem urban matrix and lays the initial foundation for the future theory of the “third Rome”.","PeriodicalId":37342,"journal":{"name":"Praxema","volume":null,"pages":null},"PeriodicalIF":0.0,"publicationDate":"2022-02-10","publicationTypes":"Journal Article","fieldsOfStudy":null,"isOpenAccess":false,"openAccessPdf":"","citationCount":null,"resultStr":null,"platform":"Semanticscholar","paperid":"84598655","PeriodicalName":null,"FirstCategoryId":null,"ListUrlMain":null,"RegionNum":0,"RegionCategory":"","ArticlePicture":[],"TitleCN":null,"AbstractTextCN":null,"PMCID":"","EPubDate":null,"PubModel":null,"JCR":null,"JCRName":null,"Score":null,"Total":0}
Pub Date : 2022-02-10DOI: 10.23951/2312-7899-2022-1-54-74
Наталья Геннадьевна Федотова
Изучаются практики визуализации нарративов культурной памяти города на примере анализа бренда как мифа. Актуальность исследований указанной тематики подтверждается повышенным научным интересом к тем феноменам, которые символически детерминируют городскую реальность, а также эпизодичностью исследований, связанных с изучением проблематики культурной памяти города. Особую роль в процессах репрезентации образов городского прошлого играют нарративы, представляющие собой символический репертуар фрагментов культурной памяти города. В связи с этим бренд города рассматривается как миф, который через доступную символику визуальных форм передаёт и поддерживает идею города для различных аудиторий, вызывая устойчивые ассоциации, идентифицирующие город посредством культурных смыслов. Рассматривая три уровня наррации, автор раскрывает различные аспекты функционирования бренда-мифа в городской среде: а) формирование устойчивой идентификации места и его «отличимости»; б) конструирование культурного коллажа, части которого в хронологии и в пространстве образуют связные тексты города; в) реализация социальных практик, направленных на рефлексию и интерпретацию замысла бренда. Поскольку нарративный текст предполагает наличие смысловых последовательностей, то идея бренда должна быть представлена в городской реальности путём регулярной дешифровки заложенных в бренде смыслов. В качестве иллюстрации к выдвигаемым тезисам автор обращается к трём типам практик брендирования городов, которые визуально манифестируют разные способы уникальности места: бренд-миф города, основанный (1) на народных промыслах и культурных традициях, (2) на исторических событиях, (3) на сакральных значениях природы. Символическая природа мифа позволяет рассматривать бренд города как одну из практик визуализации нарративов, конструирующих городскую реальность через образы культурной памяти города. Исходя из этого, новизной статьи можно признать попытку рассмотреть визуальные носители городского мифа как современные способы репрезентации нарратива, которые с помощью доступных форм «упаковывают» сложные смыслы культурной памяти города в простые и понятные большинству формы. При этом мифологическая природа бренда делает его мощным детерминантом структурирования культурных смыслов, а следовательно, фактором конструирования городской реальности. Автор подчёркивает, что в результате и сам бренд города следует рассматривать не столько как средство повышения привлекательности места, столько как инструмент осмысления города для горожан. В связи с этим брендинг города представляет собой одно из направлений символической политики региональных элит. The article is dedicated to the study of practices of visualizing narratives of the city’s cultural memory on the example of the analysis of brand as a myth. The relevance of the research on the practices of visualizing narratives of the city’s cultural memory is confirmed by the increased scientific interest in the phenomena that symbolically determine the urban
{"title":"PRACTICES OF VISUALIZING NARRATIVES OF THE CITY’S CULTURAL MEMORY: THE CITY’S BRAND AS A MYTH","authors":"Наталья Геннадьевна Федотова","doi":"10.23951/2312-7899-2022-1-54-74","DOIUrl":"https://doi.org/10.23951/2312-7899-2022-1-54-74","url":null,"abstract":"Изучаются практики визуализации нарративов культурной памяти города на примере анализа бренда как мифа. Актуальность исследований указанной тематики подтверждается повышенным научным интересом к тем феноменам, которые символически детерминируют городскую реальность, а также эпизодичностью исследований, связанных с изучением проблематики культурной памяти города. Особую роль в процессах репрезентации образов городского прошлого играют нарративы, представляющие собой символический репертуар фрагментов культурной памяти города. В связи с этим бренд города рассматривается как миф, который через доступную символику визуальных форм передаёт и поддерживает идею города для различных аудиторий, вызывая устойчивые ассоциации, идентифицирующие город посредством культурных смыслов. Рассматривая три уровня наррации, автор раскрывает различные аспекты функционирования бренда-мифа в городской среде: а) формирование устойчивой идентификации места и его «отличимости»; б) конструирование культурного коллажа, части которого в хронологии и в пространстве образуют связные тексты города; в) реализация социальных практик, направленных на рефлексию и интерпретацию замысла бренда. Поскольку нарративный текст предполагает наличие смысловых последовательностей, то идея бренда должна быть представлена в городской реальности путём регулярной дешифровки заложенных в бренде смыслов. В качестве иллюстрации к выдвигаемым тезисам автор обращается к трём типам практик брендирования городов, которые визуально манифестируют разные способы уникальности места: бренд-миф города, основанный (1) на народных промыслах и культурных традициях, (2) на исторических событиях, (3) на сакральных значениях природы. Символическая природа мифа позволяет рассматривать бренд города как одну из практик визуализации нарративов, конструирующих городскую реальность через образы культурной памяти города. Исходя из этого, новизной статьи можно признать попытку рассмотреть визуальные носители городского мифа как современные способы репрезентации нарратива, которые с помощью доступных форм «упаковывают» сложные смыслы культурной памяти города в простые и понятные большинству формы. При этом мифологическая природа бренда делает его мощным детерминантом структурирования культурных смыслов, а следовательно, фактором конструирования городской реальности. Автор подчёркивает, что в результате и сам бренд города следует рассматривать не столько как средство повышения привлекательности места, столько как инструмент осмысления города для горожан. В связи с этим брендинг города представляет собой одно из направлений символической политики региональных элит.\u0000 The article is dedicated to the study of practices of visualizing narratives of the city’s cultural memory on the example of the analysis of brand as a myth. The relevance of the research on the practices of visualizing narratives of the city’s cultural memory is confirmed by the increased scientific interest in the phenomena that symbolically determine the urban ","PeriodicalId":37342,"journal":{"name":"Praxema","volume":null,"pages":null},"PeriodicalIF":0.0,"publicationDate":"2022-02-10","publicationTypes":"Journal Article","fieldsOfStudy":null,"isOpenAccess":false,"openAccessPdf":"","citationCount":null,"resultStr":null,"platform":"Semanticscholar","paperid":"81186061","PeriodicalName":null,"FirstCategoryId":null,"ListUrlMain":null,"RegionNum":0,"RegionCategory":"","ArticlePicture":[],"TitleCN":null,"AbstractTextCN":null,"PMCID":"","EPubDate":null,"PubModel":null,"JCR":null,"JCRName":null,"Score":null,"Total":0}
Pub Date : 2021-10-28DOI: 10.23951/2312-7899-2021-4-117-130
Михаил Андреевич Новиков
В отличие от визуального как компонента научных практик, исследование научных визуализаций – достаточно молодая, совсем недавно начавшая набирать обороты область эпистемологии. Несмотря на свой «юный» возраст, данная сфера исследований уже успела обогатиться разного рода подходами, концептами и самостоятельными выводами. На наш взгляд, книгу Питера Галисона и Лоррейн Дастон «Объективность» можно рассматривать в качестве труда, который и привносит очевидные новшества в понимание того, как производится знание, в том числе знание о производстве знания, и суммирует все достижения современной эпистемологии и истории науки, в первую очередь эпистемологии визуального, или Visual Science and Technology Studies. Исходя из этого, делается вывод, что, помимо изучения объективности, авторы изобретают новый способ говорения о науке. Визуальное в науке, со всеми возможными способами его практиковать, позволяет авторам, так или иначе двигающимся в русле прагматических подходов, избежать экстерналистских вариантов объяснений производства знания. Это достигается благодаря тому, что исследователи рассматривают не какие-то локальные визуализации, но работают с целыми ассамбляжами образов, исходя из предпосылки, что визуальное – неотчуждаемая часть науки. Чтобы разобраться с тем, что из себя представляет «Объективность», невозможно не обратиться к работам, которые также исследуют визуальное. Оказалось важным продемонстрировать, что современные исследования зачастую проводятся на стыке разных дисциплин, причем предполагается, что строгие дисциплинарные различия для данных исследований столь же реальны, как и пасторальные идеалы. Возвращая статус отчужденным научным компонентам, подобные подходы демонстрируют, что наука отнюдь не сводится к каким-то исключительно априорным или трансцендентальным пропозициям. Напротив, подтверждается, что наука делается здесь и сейчас и невероятно близка к нам, а это значит, что нельзя просто так пройти мимо любого из практикуемых ею элементов. Unlike the visual as a component of scientific practices, the study of scientific visualizations is a young field of epistemology that has only recently begun to gain momentum. Despite its “young” age, this field of research has already been enriched by all kinds of approaches, concepts, and independent conclusions. In my opinion, Peter Galison and Lorraine Daston’s book Objectivity can be considered as a work which, besides bringing obvious innovations in understanding how knowledge is produced, including knowledge about knowledge production, summarizes all achievements of modern epistemology and history of science, first of all, epistemology of the visual or VSTS (Visual Science and Technology Studies). From this it can be inferred that, among other things, in addition to the study of objectivity, the authors are inventing a new way of speaking about science. The visual in science, with all the possible ways of practicing it, allows the authors, moving in one way or another in the direction
与科学实践的视觉组成不同的是，科学视觉研究是一个相当年轻的领域，最近才开始发展认识论领域。尽管这个领域“年轻”，但它已经丰富了各种方法、概念和独立的结论。在我们看来,彼得галисон书和洛林Дастон“客观”可以被视为劳动和创新带来明显的理解产生知识,包括如何生产知识,总结了所有的知识成就现代认识论和科学史,首先认识论视觉或Visual Science and Technology Studies。因此，除了研究客观性，作者们还发明了一种新的方式来谈论科学。在科学中，视觉上，以各种可能的方式，允许作者，无论如何，以务实的方式，避免对知识产生的解释的极端版本。这是因为研究人员不仅考虑局部可视化，而且考虑到视觉是科学不可避免的一部分的整个模式模式。要理解“客观”是什么，就必须求助于那些同时进行视觉研究的工作。证明现代研究通常是在不同学科的交汇处进行的是很重要的，人们认为对这些研究的严格纪律差异和田园理想一样真实。通过恢复被疏远的科学成分的地位，这些方法表明，科学绝不仅仅局限于先验或先验的立场。相反，科学现在就在这里，非常接近我们，这意味着你不能忽视它所使用的任何元素。除了视觉上的亲密关系，科学研究是一个年轻的领域，我们只需要再看一遍。Despite its“young”时代，这是一种基于approaches、concepts和独立conclusions的研究领域。In my opinion, Peter Galison and洛林Daston ' s book Objectivity can be considered as a work主演,besides bringing显而易见innovations In understanding how knowledge is produced summarizes all achievements, including knowledge about knowledge production of modern epistemology and history of science, first of all, epistemology of the visual or VSTS (visual science and Technology Studies)。从这可能是地狱，从那可能是另一件事，从那件事到那件事，从那件事到那件事，从那件事到那件事，从那件事到那件事，从那件事到那件事，从那件事到那件事，在科学中，有了所有伟大的挑战之旅，有了挑战之旅，有了挑战之旅，有了挑战之旅，就有了挑战之旅。这是一个事实，研究人员没有注意到一些地方视觉，但是有了一些视觉辅助器，我就把它放在了最前面。在命令下做了一件事，一个人去做那件事，这是对视觉的侵犯。这是一种努力，以一种直接的方式，以一种真正的方式，以一种真正的方式。在重新定义异形科学伙伴的过程中，这一过程是不可避免的，是先验的或转移的。在控制台，这是一个科学在这里和现在，这是一个不相信我们的哭泣，当它是一个简单的方式从一个人的手。
{"title":"HOW TO USE THE VISUAL IN SCIENTIFIC STUDIES? (FOLLOWING PETER GALISON AND LORRAINE DASTON)","authors":"Михаил Андреевич Новиков","doi":"10.23951/2312-7899-2021-4-117-130","DOIUrl":"https://doi.org/10.23951/2312-7899-2021-4-117-130","url":null,"abstract":"В отличие от визуального как компонента научных практик, исследование научных визуализаций – достаточно молодая, совсем недавно начавшая набирать обороты область эпистемологии. Несмотря на свой «юный» возраст, данная сфера исследований уже успела обогатиться разного рода подходами, концептами и самостоятельными выводами. На наш взгляд, книгу Питера Галисона и Лоррейн Дастон «Объективность» можно рассматривать в качестве труда, который и привносит очевидные новшества в понимание того, как производится знание, в том числе знание о производстве знания, и суммирует все достижения современной эпистемологии и истории науки, в первую очередь эпистемологии визуального, или Visual Science and Technology Studies.\u0000Исходя из этого, делается вывод, что, помимо изучения объективности, авторы изобретают новый способ говорения о науке. Визуальное в науке, со всеми возможными способами его практиковать, позволяет авторам, так или иначе двигающимся в русле прагматических подходов, избежать экстерналистских вариантов объяснений производства знания. Это достигается благодаря тому, что исследователи рассматривают не какие-то локальные визуализации, но работают с целыми ассамбляжами образов, исходя из предпосылки, что визуальное – неотчуждаемая часть науки. \u0000Чтобы разобраться с тем, что из себя представляет «Объективность», невозможно не обратиться к работам, которые также исследуют визуальное. Оказалось важным продемонстрировать, что современные исследования зачастую проводятся на стыке разных дисциплин, причем предполагается, что строгие дисциплинарные различия для данных исследований столь же реальны, как и пасторальные идеалы. Возвращая статус отчужденным научным компонентам, подобные подходы демонстрируют, что наука отнюдь не сводится к каким-то исключительно априорным или трансцендентальным пропозициям. Напротив, подтверждается, что наука делается здесь и сейчас и невероятно близка к нам, а это значит, что нельзя просто так пройти мимо любого из практикуемых ею элементов.\u0000 Unlike the visual as a component of scientific practices, the study of scientific visualizations is a young field of epistemology that has only recently begun to gain momentum. Despite its “young” age, this field of research has already been enriched by all kinds of approaches, concepts, and independent conclusions. In my opinion, Peter Galison and Lorraine Daston’s book Objectivity can be considered as a work which, besides bringing obvious innovations in understanding how knowledge is produced, including knowledge about knowledge production, summarizes all achievements of modern epistemology and history of science, first of all, epistemology of the visual or VSTS (Visual Science and Technology Studies). From this it can be inferred that, among other things, in addition to the study of objectivity, the authors are inventing a new way of speaking about science. The visual in science, with all the possible ways of practicing it, allows the authors, moving in one way or another in the direction ","PeriodicalId":37342,"journal":{"name":"Praxema","volume":null,"pages":null},"PeriodicalIF":0.0,"publicationDate":"2021-10-28","publicationTypes":"Journal Article","fieldsOfStudy":null,"isOpenAccess":false,"openAccessPdf":"","citationCount":null,"resultStr":null,"platform":"Semanticscholar","paperid":"78073826","PeriodicalName":null,"FirstCategoryId":null,"ListUrlMain":null,"RegionNum":0,"RegionCategory":"","ArticlePicture":[],"TitleCN":null,"AbstractTextCN":null,"PMCID":"","EPubDate":null,"PubModel":null,"JCR":null,"JCRName":null,"Score":null,"Total":0}
Pub Date : 2021-10-28DOI: 10.23951/2312-7899-2021-4-58-80
Дарья Николаевна Дроздова
Рассматриваются способы научного изображения темпоральных явлений на примере чертежей Галилео Галилея, при помощи которых он описывает и исследует равноускоренное движение. Для анализа применяется концептуальная рамка теории изобразительной и неизобразительной репрезентации Грегори Карри. Показано, что в случае научных диаграмм и графиков, представляющих время как одно из измерений пространства, основанием для геометрической изобразимости времени становится полагаемый изоморфизм между временем как континуумом мгновений и линией как континуумом точек. Парадигму такого структурного сопоставления мы находим в математическом мышлении Галилея, наиболее ярко проявляющемся в доказательстве формулы равноускоренного движения, представленном в «Беседах и математических доказательствах». The textbook narrative of the scientific revolution of the 17th century says that the early modern transformation of physics and mechanics was grounded in mathematization, that is, the application of mathematical principles and procedures to physical entities and events. However, such a transformation faces a major obstacle: compared to geometry, mechanics includes an additional dimension, namely, time. When temporality of motion is to be represented geometrically, a question arises on how a temporal succession can be expressed by a static image. The problem of representation of temporal events is not limited to science. In my paper, I apply a conceptual tool elaborated by Gregory Currie for the analysis of temporal representations in art, especially in cinema, to the analysis of scientific diagrams. In his book Image and Mind. Film, Philosophy, and Cognitive Science (1995), Currie distinguishes depictive and nondepictive representations, arguing that depictive representation requires similarity and homomorphism between an object ant its representation. Thus, it seems that any non-temporal image of temporal processes would lack the required similarity and cannot be a depictive representation. However, taking into account explanations given by Galileo Galilei for his famous diagrams of accelerated motion, I argue that the representation of time in scientific diagrams as a geometrical line is grounded in isomorphism between time as a continuous structure and continuous structure of a geometrical line. The main temporal process studied by mechanics is motion. Motion can be represented in two main ways: as a trajectory of a body over some period of time or as a functional relation of various parameters of motion (speed, path, acceleration) versus time. In the latter case, time is usually represented in a diagram as a geometrical line. We can find the origin of this type of representation in the late medieval doctrine of ‘intensio et remissio qualitatum’, intension and remission of qualities, in the context of which first diagrams representing intensity and extension of velocity of nonuniform motion as a changing quality over time were produced (Nicolas Oresme). We can find ver
他们正在研究伽利略·伽利略的蓝图中科学地描绘时间现象的方法，他用来描述和研究等速运动。格列高利·库里(gregory curry)的视觉和非视觉陈述理论的概念框架被应用到分析中。在将时间作为空间维度的科学图和图形的情况下，时间的几何表示的基础是时间之间的几何同构，即时间的连续瞬间和线的连续点。我们在伽利略的数学思维中发现了这种结构比较的范例，在“对话和数学证据”中最明显地证明了等速运动公式。17世纪的《科学革命》是《物理与机械的早期进化》，是《物理理论与进化的应用》。However，一个更大的特征:与geometry，机械设备公司，namely，时代。当运动的时间是回归的geometrically，当运动的时间线可以从一个状态图像中加速。暂时事件的递归问题不是有限的科学。在我的论文中，我接受了格里高利·库尔里对艺术的分析，接受了电影的分析，接受了科学文献的分析。在his的书和思想中。电影、Philosophy和大科学(1995年)，Currie distinguishes解构和nondepictive还原，并将其作为一个整体。Thus，这是一种暂时的状态，暂时的状态是暂时的，暂时的状态是暂时的。However，从Galileo Galilei到hhs的远距离远距离，我把这段时间的重新想象成一段时间。由机械公司发起的主要临时业务。动作可以在两种主要动作中重复:是身体的运动，还是动作的节奏(速度、速度、节奏)的节奏。在拉特卡西，时间是在地理线的diagram上呈现的。We can find the origin of this type of表示in the late medieval doctrine of ' intensio et remissio qualitatum‘intension and qualities之权利,《in the context of主演first图representing强度and扩展of velocity of nonuniform motion over as a改变quality time were produced(尼古拉斯Oresme)。我们可以在Galileo Galilei的作品中找到similar图形。在这篇文章中，加利利的解释者把所有的时间都花在了他的时间上。这个allows是我们的共生模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟模拟。Thus，本质上的请求是为了逃避现实。Concluding，我要把这个箱子里的同质相关性拿出来，这是一个不真实的故事。可见的itself线是非可见的非可见地理线的重新表述;在same路上，非divisible moments的时间线被称为“心理时间物理”的物理构造。However，这条线是现代物理科学的基础。
{"title":"TIME REPRESENTATION IN SCIENTIFIC DIAGRAMS: GALILEO GALILEI’S SOLUTION TO THE PROBLEM OF THE MOTION OF A FALLING BODY","authors":"Дарья Николаевна Дроздова","doi":"10.23951/2312-7899-2021-4-58-80","DOIUrl":"https://doi.org/10.23951/2312-7899-2021-4-58-80","url":null,"abstract":"Рассматриваются способы научного изображения темпоральных явлений на примере чертежей Галилео Галилея, при помощи которых он описывает и исследует равноускоренное движение. Для анализа применяется концептуальная рамка теории изобразительной и неизобразительной репрезентации Грегори Карри. Показано, что в случае научных диаграмм и графиков, представляющих время как одно из измерений пространства, основанием для геометрической изобразимости времени становится полагаемый изоморфизм между временем как континуумом мгновений и линией как континуумом точек. Парадигму такого структурного сопоставления мы находим в математическом мышлении Галилея, наиболее ярко проявляющемся в доказательстве формулы равноускоренного движения, представленном в «Беседах и математических доказательствах».\u0000 The textbook narrative of the scientific revolution of the 17th century says that the early modern transformation of physics and mechanics was grounded in mathematization, that is, the application of mathematical principles and procedures to physical entities and events. However, such a transformation faces a major obstacle: compared to geometry, mechanics includes an additional dimension, namely, time. When temporality of motion is to be represented geometrically, a question arises on how a temporal succession can be expressed by a static image. The problem of representation of temporal events is not limited to science. In my paper, I apply a conceptual tool elaborated by Gregory Currie for the analysis of temporal representations in art, especially in cinema, to the analysis of scientific diagrams. In his book Image and Mind. Film, Philosophy, and Cognitive Science (1995), Currie distinguishes depictive and nondepictive representations, arguing that depictive representation requires similarity and homomorphism between an object ant its representation. Thus, it seems that any non-temporal image of temporal processes would lack the required similarity and cannot be a depictive representation. However, taking into account explanations given by Galileo Galilei for his famous diagrams of accelerated motion, I argue that the representation of time in scientific diagrams as a geometrical line is grounded in isomorphism between time as a continuous structure and continuous structure of a geometrical line. The main temporal process studied by mechanics is motion. Motion can be represented in two main ways: as a trajectory of a body over some period of time or as a functional relation of various parameters of motion (speed, path, acceleration) versus time. In the latter case, time is usually represented in a diagram as a geometrical line. We can find the origin of this type of representation in the late medieval doctrine of ‘intensio et remissio qualitatum’, intension and remission of qualities, in the context of which first diagrams representing intensity and extension of velocity of nonuniform motion as a changing quality over time were produced (Nicolas Oresme). We can find ver","PeriodicalId":37342,"journal":{"name":"Praxema","volume":null,"pages":null},"PeriodicalIF":0.0,"publicationDate":"2021-10-28","publicationTypes":"Journal Article","fieldsOfStudy":null,"isOpenAccess":false,"openAccessPdf":"","citationCount":null,"resultStr":null,"platform":"Semanticscholar","paperid":"78400814","PeriodicalName":null,"FirstCategoryId":null,"ListUrlMain":null,"RegionNum":0,"RegionCategory":"","ArticlePicture":[],"TitleCN":null,"AbstractTextCN":null,"PMCID":"","EPubDate":null,"PubModel":null,"JCR":null,"JCRName":null,"Score":null,"Total":0}
Pub Date : 2021-10-28DOI: 10.23951/2312-7899-2021-4-12-35
Михаил Юрьевич Волошин
Биоинформатики часто описывают собственную научную деятельность как практику работы с большими объемами данных с помощью вычислительных устройств. Существенной частью этого самоопределения является создание способов визуального представления результатов такой работы, некоторые из которых направлены на построение удобных репрезентаций данных и демонстрацию закономерностей, присутствующих в них (графики, диаграммы, графы). Другие являются способами визуализации объектов, непосредственно не доступных человеческому восприятию (микрофотография, рентгенограмма). И создание визуализаций, и особенно создание новых компьютерных методов визуализации рассматриваются в биоинформатике как значимые научные достижения. Репрезентации трехмерной структуры белковых молекул занимают особое место в деятельности биоинформатиков. 3D-визуализация макромолекулы, с одной стороны, является, подобно графику, представлением результатов компьютерной обработки массивов данных, полученных материальными методами, – данных о взаимном расположении элементов молекулы. С другой стороны, подобно микрофотографии, такие 3D-структуры должны служить точными отображениями конкретных научных объектов. Это приводит к параллельному существованию двух противоречивых эпистемических режимов: творческий произвол в создании удобных, коммуникативно успешных моделей сочетается с верностью объекту «как он есть на самом деле». Парадокс усиливается тем, что научное исследование репрезентируемых объектов (определение свойств структуры, ее функций, сравнение с другими структурами) посредством компьютеров само по себе вообще не требует визуализации. Ее очевидно высокая ценность для биоинформатики не выглядит оправданной, если иметь в виду значительную искусственность и художественность получаемых изображений. Однако статус этих изображений становится яснее при соотнесении с более ранними представлениями о роли визуального в научном поиске. Высокая оценка визуализации как итогового результата научного исследования была характерна для науки эпохи Возрождения. Художественная репрезентация идеальных существенных свойств вместо строгого соответствия конкретному биологическому объекту – эпистемическая добродетель, типичная для натуралистов XVII–XVIII веков. И то и другое предполагало тесное сотрудничество ученого с художником; и стандарты визуализации макромолекул в биоинформатике вырастают из аналогичного сотрудничества (рисунки Гейса). Стремление же к максимальной точности и детализации наследует регулятиву «механической объективности» (как определяли это Л. Дастон и П. Галисон), для которого важным оказывается и устранение субъекта из процесса производства изображения (в биоинформатике – передача этих функций компьютерным программам). Таким образом, 3D-визуализация белковых структур несет на себе следы исторически разных ценностных ориентиров, но научная практика XX–XXI веков, дополненная компьютерными технологиями, позволяет им сочетаться в конкретных дисциплинарных единствах. Bioinformatics scientist
{"title":"3D-VISUALIZATION OF MACROMOLECULES IN BIOINFORMATICS:","authors":"Михаил Юрьевич Волошин","doi":"10.23951/2312-7899-2021-4-12-35","DOIUrl":"https://doi.org/10.23951/2312-7899-2021-4-12-35","url":null,"abstract":"Биоинформатики часто описывают собственную научную деятельность как практику работы с большими объемами данных с помощью вычислительных устройств. Существенной частью этого самоопределения является создание способов визуального представления результатов такой работы, некоторые из которых направлены на построение удобных репрезентаций данных и демонстрацию закономерностей, присутствующих в них (графики, диаграммы, графы). Другие являются способами визуализации объектов, непосредственно не доступных человеческому восприятию (микрофотография, рентгенограмма). И создание визуализаций, и особенно создание новых компьютерных методов визуализации рассматриваются в биоинформатике как значимые научные достижения. \u0000Репрезентации трехмерной структуры белковых молекул занимают особое место в деятельности биоинформатиков. 3D-визуализация макромолекулы, с одной стороны, является, подобно графику, представлением результатов компьютерной обработки массивов данных, полученных материальными методами, – данных о взаимном расположении элементов молекулы. С другой стороны, подобно микрофотографии, такие 3D-структуры должны служить точными отображениями конкретных научных объектов. Это приводит к параллельному существованию двух противоречивых эпистемических режимов: творческий произвол в создании удобных, коммуникативно успешных моделей сочетается с верностью объекту «как он есть на самом деле». \u0000Парадокс усиливается тем, что научное исследование репрезентируемых объектов (определение свойств структуры, ее функций, сравнение с другими структурами) посредством компьютеров само по себе вообще не требует визуализации. Ее очевидно высокая ценность для биоинформатики не выглядит оправданной, если иметь в виду значительную искусственность и художественность получаемых изображений. \u0000Однако статус этих изображений становится яснее при соотнесении с более ранними представлениями о роли визуального в научном поиске. Высокая оценка визуализации как итогового результата научного исследования была характерна для науки эпохи Возрождения. Художественная репрезентация идеальных существенных свойств вместо строгого соответствия конкретному биологическому объекту – эпистемическая добродетель, типичная для натуралистов XVII–XVIII веков. И то и другое предполагало тесное сотрудничество ученого с художником; и стандарты визуализации макромолекул в биоинформатике вырастают из аналогичного сотрудничества (рисунки Гейса). Стремление же к максимальной точности и детализации наследует регулятиву «механической объективности» (как определяли это Л. Дастон и П. Галисон), для которого важным оказывается и устранение субъекта из процесса производства изображения (в биоинформатике – передача этих функций компьютерным программам). Таким образом, 3D-визуализация белковых структур несет на себе следы исторически разных ценностных ориентиров, но научная практика XX–XXI веков, дополненная компьютерными технологиями, позволяет им сочетаться в конкретных дисциплинарных единствах.\u0000 Bioinformatics scientist","PeriodicalId":37342,"journal":{"name":"Praxema","volume":null,"pages":null},"PeriodicalIF":0.0,"publicationDate":"2021-10-28","publicationTypes":"Journal Article","fieldsOfStudy":null,"isOpenAccess":false,"openAccessPdf":"","citationCount":null,"resultStr":null,"platform":"Semanticscholar","paperid":"75198070","PeriodicalName":null,"FirstCategoryId":null,"ListUrlMain":null,"RegionNum":0,"RegionCategory":"","ArticlePicture":[],"TitleCN":null,"AbstractTextCN":null,"PMCID":"","EPubDate":null,"PubModel":null,"JCR":null,"JCRName":null,"Score":null,"Total":0}
Pub Date : 2021-10-28DOI: 10.23951/2312-7899-2021-4-293-311
Даниил Юрьевич Дорофеев, Славка Томашчикова
Рассматривается теоретическая проблема человеческого образа и механизмов его формирования, которая является чрезвычайно актуальной для современной визуальной семиотики из-за глобальных процессов визуализации, вызванных повышением влияния СМИ и сопутствующих интернет-технологий. Визуальные аспекты функционирования пищи как культурного феномена в современной коммуникативной среде анализируются в междисциплинарной перспективе философии и культурных исследований. Авторы рассматривают работу Фридриха Ницше «Ecce Homo» в качестве одного из важнейших источников для понимания процессов само-образования человека в философских и культурных исследованиях, показывая, что этот текст, который объясняет культурную и антропологическую практику формирования человеческого образа, может быть очень актуальным для визуальной антропологии в XXI веке. В Ecce Homo немецкий мыслитель продолжает и развивает традиции античной «заботы о себе» (epimeleia), подчеркивая необходимость в ответственном, сознательном и индивидуальном отношении человека к формированию своего образа в повседневной жизни. Ницше демонстрирует ключевую важность само-образования, особенно с медицинской или даже физиологической точки зрения, подробно останавливаясь на самоформировании посредством сознательного отношения к еде, среде обитания, выбору для себя оптимального климата и способов отдыха. Все эти компоненты, особенно еда, являются центральными механизмами для формирования визуального образа человека в современных СМИ, которые фокусируют внимание не на критической самооценке, а на агрессивно утверждаемом определенном образе. В статье утверждается, что подход Ницше находится в рамках повседневной практики образа жизни, и именно еда, место обитания, климат и режимы отдыха доминируют для само-образования человека XXI века, формируя установки современного постмиллинеального (postmillennial) индивида в его стремлении к почти неограниченному потреблению. Авторы также обсуждают роль и значение визуальных образов продуктов питания в презентации человеческой идентичности и репрезентации культурных реалий постмиллениальной эпохи в функционировании современных СМИ. The paper is devoted to the consideration of the theoretical problem of the human image and the mechanisms of its formation, a topic which is of considerable relevance in present-day visual semiotics due to the totalizing visualization processes brought about through the increasing power of media and internet technologies. The visual aspects of the functioning of food as a cultural element in the postmillennial communicative environment are analyzed through the interdisciplinary perspective of philosophy and cultural studies. The authors identify Friedrich Nietzsche’s work Ecce Homo as one of the most important sources for understanding the processes of self-image-forming in philosophical and cultural studies, and they show that it is a text which explains cultural and anthropological practices that can be applied in 21st century visual anthropo
{"title":"NIETZSCHE’S SELF-IMAGE-FORMING AND ITS REPRESENTATION IN THE POSTMILLENNIAL MEDIA","authors":"Даниил Юрьевич Дорофеев, Славка Томашчикова","doi":"10.23951/2312-7899-2021-4-293-311","DOIUrl":"https://doi.org/10.23951/2312-7899-2021-4-293-311","url":null,"abstract":"Рассматривается теоретическая проблема человеческого образа и механизмов его формирования, которая является чрезвычайно актуальной для современной визуальной семиотики из-за глобальных процессов визуализации, вызванных повышением влияния СМИ и сопутствующих интернет-технологий. Визуальные аспекты функционирования пищи как культурного феномена в современной коммуникативной среде анализируются в междисциплинарной перспективе философии и культурных исследований. Авторы рассматривают работу Фридриха Ницше «Ecce Homo» в качестве одного из важнейших источников для понимания процессов само-образования человека в философских и культурных исследованиях, показывая, что этот текст, который объясняет культурную и антропологическую практику формирования человеческого образа, может быть очень актуальным для визуальной антропологии в XXI веке. В Ecce Homo немецкий мыслитель продолжает и развивает традиции античной «заботы о себе» (epimeleia), подчеркивая необходимость в ответственном, сознательном и индивидуальном отношении человека к формированию своего образа в повседневной жизни. Ницше демонстрирует ключевую важность само-образования, особенно с медицинской или даже физиологической точки зрения, подробно останавливаясь на самоформировании посредством сознательного отношения к еде, среде обитания, выбору для себя оптимального климата и способов отдыха. Все эти компоненты, особенно еда, являются центральными механизмами для формирования визуального образа человека в современных СМИ, которые фокусируют внимание не на критической самооценке, а на агрессивно утверждаемом определенном образе. В статье утверждается, что подход Ницше находится в рамках повседневной практики образа жизни, и именно еда, место обитания, климат и режимы отдыха доминируют для само-образования человека XXI века, формируя установки современного постмиллинеального (postmillennial) индивида в его стремлении к почти неограниченному потреблению. Авторы также обсуждают роль и значение визуальных образов продуктов питания в презентации человеческой идентичности и репрезентации культурных реалий постмиллениальной эпохи в функционировании современных СМИ.\u0000 The paper is devoted to the consideration of the theoretical problem of the human image and the mechanisms of its formation, a topic which is of considerable relevance in present-day visual semiotics due to the totalizing visualization processes brought about through the increasing power of media and internet technologies. The visual aspects of the functioning of food as a cultural element in the postmillennial communicative environment are analyzed through the interdisciplinary perspective of philosophy and cultural studies. The authors identify Friedrich Nietzsche’s work Ecce Homo as one of the most important sources for understanding the processes of self-image-forming in philosophical and cultural studies, and they show that it is a text which explains cultural and anthropological practices that can be applied in 21st century visual anthropo","PeriodicalId":37342,"journal":{"name":"Praxema","volume":null,"pages":null},"PeriodicalIF":0.0,"publicationDate":"2021-10-28","publicationTypes":"Journal Article","fieldsOfStudy":null,"isOpenAccess":false,"openAccessPdf":"","citationCount":null,"resultStr":null,"platform":"Semanticscholar","paperid":"82706849","PeriodicalName":null,"FirstCategoryId":null,"ListUrlMain":null,"RegionNum":0,"RegionCategory":"","ArticlePicture":[],"TitleCN":null,"AbstractTextCN":null,"PMCID":"","EPubDate":null,"PubModel":null,"JCR":null,"JCRName":null,"Score":null,"Total":0}
Pub Date : 2021-10-28DOI: 10.23951/2312-7899-2021-4-273-292
Лада Владимировна Шиповалова
Научные визуализации рассматриваются в трех контекстах. Первый контекст – визуального поворота, в ходе которого подчеркивается внимание к двойственной роли образов в общественных взаимодействиях: как представлений и как действующих агентов. Второй контекст – кризиса научных репрезентаций, выходом из которого оказывается внимание к научным визуализациям, связывающим, благодаря своему чувственному характеру, теорию и реальность. Третий контекст – публичной научной коммуникации, в которой визуализации активно действуют, изменяя отношения между общественными субъектами, а также репрезентируют важную научную информацию. На переходе от второго контекста к третьему формируется интересующая автора коллизия судьбы научных визуализаций, которые в публичной научной коммуникации оказываются одновременно и научными, и политическими объектами, представляющими научные исследования и включающимися в процессы принятия общественно значимых решений. В профессиональной научной коммуникации двусмысленный характер научных визуализаций оказывается конструктивным. Они существуют одновременно и как представления, отсылающие к реальности, и как действия, собирающие в единство научное сообщество. Однако в публичной научной коммуникации сборка сообщества посредством научных визуализаций оказывается не менее значимой, но более проблематичной, поскольку интересы участвующих во взаимодействии субъектов различны, соответственно, утрачивается возможность однозначного восприятия визуализаций. Тем не менее визуализации в публичной научной коммуникации действуют достаточно эффективно, способствуя распространению научной грамотности в процессах популяризации, вовлечению граждан в управление и принятие политически значимых решений. При этом возникают условия, препятствующие удержанию конструктивной двусмысленности визуализаций. В качестве таких условий в статье рассматриваются цифровые посредники коммуникации, усиливающие действенный характер визуализаций, а также неопределенность как предмет познания современной науки «пост-нормальной эпохи», который сложно репрезентировать посредством образов. В итоге возникает ситуация уклонения к признанию действенности визуализации в ущерб ее репрезентативной функции и, как следствие, принесения научной объективной стороны визуализаций в жертву их политической и даже идеологической составляющей. В заключение автор предлагает выход из этой ситуации, способствующий удержанию необходимой двойственности визуализаций в публичной научной коммуникации. The article discusses scientific visualizations in three contexts. The context of the visual turn emphasizes attention to the ambiguous character of images in social interactions – as representations and as agents. The context of the crisis of scientific representations concerns scientific visualizations, which are the way out of it due to their linking of theory and reality. The context of public science communication demonstrates visualizations as activity changing the relationship between public act
{"title":"THE DESTINY OF VISUALIZATIONS IN PUBLIC SCIENCE COMMUNICATION: BETWEEN ACTION AND REPRESENTATION","authors":"Лада Владимировна Шиповалова","doi":"10.23951/2312-7899-2021-4-273-292","DOIUrl":"https://doi.org/10.23951/2312-7899-2021-4-273-292","url":null,"abstract":"Научные визуализации рассматриваются в трех контекстах. Первый контекст – визуального поворота, в ходе которого подчеркивается внимание к двойственной роли образов в общественных взаимодействиях: как представлений и как действующих агентов. Второй контекст – кризиса научных репрезентаций, выходом из которого оказывается внимание к научным визуализациям, связывающим, благодаря своему чувственному характеру, теорию и реальность. Третий контекст – публичной научной коммуникации, в которой визуализации активно действуют, изменяя отношения между общественными субъектами, а также репрезентируют важную научную информацию. На переходе от второго контекста к третьему формируется интересующая автора коллизия судьбы научных визуализаций, которые в публичной научной коммуникации оказываются одновременно и научными, и политическими объектами, представляющими научные исследования и включающимися в процессы принятия общественно значимых решений. \u0000В профессиональной научной коммуникации двусмысленный характер научных визуализаций оказывается конструктивным. Они существуют одновременно и как представления, отсылающие к реальности, и как действия, собирающие в единство научное сообщество. Однако в публичной научной коммуникации сборка сообщества посредством научных визуализаций оказывается не менее значимой, но более проблематичной, поскольку интересы участвующих во взаимодействии субъектов различны, соответственно, утрачивается возможность однозначного восприятия визуализаций. Тем не менее визуализации в публичной научной коммуникации действуют достаточно эффективно, способствуя распространению научной грамотности в процессах популяризации, вовлечению граждан в управление и принятие политически значимых решений. При этом возникают условия, препятствующие удержанию конструктивной двусмысленности визуализаций. В качестве таких условий в статье рассматриваются цифровые посредники коммуникации, усиливающие действенный характер визуализаций, а также неопределенность как предмет познания современной науки «пост-нормальной эпохи», который сложно репрезентировать посредством образов. В итоге возникает ситуация уклонения к признанию действенности визуализации в ущерб ее репрезентативной функции и, как следствие, принесения научной объективной стороны визуализаций в жертву их политической и даже идеологической составляющей. В заключение автор предлагает выход из этой ситуации, способствующий удержанию необходимой двойственности визуализаций в публичной научной коммуникации.\u0000 The article discusses scientific visualizations in three contexts. The context of the visual turn emphasizes attention to the ambiguous character of images in social interactions – as representations and as agents. The context of the crisis of scientific representations concerns scientific visualizations, which are the way out of it due to their linking of theory and reality. The context of public science communication demonstrates visualizations as activity changing the relationship between public act","PeriodicalId":37342,"journal":{"name":"Praxema","volume":null,"pages":null},"PeriodicalIF":0.0,"publicationDate":"2021-10-28","publicationTypes":"Journal Article","fieldsOfStudy":null,"isOpenAccess":false,"openAccessPdf":"","citationCount":null,"resultStr":null,"platform":"Semanticscholar","paperid":"77582530","PeriodicalName":null,"FirstCategoryId":null,"ListUrlMain":null,"RegionNum":0,"RegionCategory":"","ArticlePicture":[],"TitleCN":null,"AbstractTextCN":null,"PMCID":"","EPubDate":null,"PubModel":null,"JCR":null,"JCRName":null,"Score":null,"Total":0}
Pub Date : 2021-10-28DOI: 10.23951/2312-7899-2021-4-312-325
Мария Сергеевна Горбулева, Нина Андреевна Первушина, Анна Николаевна Токарева
В настоящее время ведущим элементом эдьютейнмента стали технологии анимации. Поскольку сам эдьютейнмент в большей степени предназначен для детского образования, то становится понятной предпочтительность данной технологии. Вместе с тем развлекательные и сюрпризные формы нашли свое применение и в образовании взрослых, в частности в создании различных ресурсов «цифрового» образования. Такой спектр реализации эдьютейнмента – от образования детей до образования взрослых – ставит проблему определения границ применения используемых способов визуализации. Для диагностики этих границ, имеющих семиотическую сущность, релевантностью обладают позиции и методологические инициативы педагогической биоэтики. Эти позиции и инициативы продиктованы определением взаимосвязи этических, коммуникативных и ценностных пределов различных локусов в образовательном пространстве, устанавливаемых с целью защиты индивидуальных жизненных ориентаций субъектов обучения и воспитания. Отмеченные обстоятельства отвечают направлениям модернизации образования: развитие современных детей с их собственным взглядом на мир, с их особенностями восприятия и усвоения нового опыта, знаний и умений, – а также отвечают социальным запросам к современному образованию: формирование личностей с уникальными способностями, прежде всего способностями к уникальной рецепции, акцептуации и интерпретации. Развитие этих способностей и, следовательно, формирование навыков игры разных коммуникативных ролей и самостоятельного выбора своей роли становятся способом адаптации к условиям неопределенности социальных сценариев, то есть к условиям настоящего и прогнозируемого будущего, в которых происходит жизнь современного человека. Анимация в качестве элемента эдьютейнмента считается универсальным образовательным инструментом, максимально приспособленным к трансляции игровых интерактивных методик обучения. Анимация очень важна для повышения эффективности наглядного обучения. Кроме того, довольно трудно выбрать вид визуального искусства, так пересекающий тезаурусы учеников, их законных представителей, будущих учителей и учителей. Представленные акценты в установленных резонансах эдьютейнмента и педагогической биоэтики позволили определить условия разработки образовательных технологий визуализации: визуализация служит только разъяснению, но не доказательности; в основе разработки должны быть заложены конкурирующие теории; результат разработки воплощает консенсус теоретической конкуренции. Currently, animation technologies have become the leading element of edutainment. Since edutainment is intended more for children’s education, the preference of this technology becomes clear. Entertaining and surprising forms have also found their application in adult education, in particular, in the creation of various resources for “digital” education. Such a spectrum of implementation of edutainment (from the education of children to the education of adults) poses the problem of determining the boundaries of the application of
目前，动画技术是eduetenment的主要元素。由于edudetenment本身更适合儿童教育，因此这项技术的可取性变得明显。然而，娱乐和惊喜形式也在成人教育中得到了应用，特别是在创造各种“数字”教育资源方面。从孩子的教育到成人的教育，这种eduthenment的实施范围造成了定义可视化方法的局限性的问题。对于诊断这些具有符号学性质的边界，相关性具有教学生物伦理学方法倡议的地位。这些立场和倡议的定义是在教育空间中不同领域的伦理、沟通和价值界限之间的关系，旨在保护教育和教育对象的个人生活方向。上述情况反映了教育现代化的方向:现代儿童以自己的世界观、新经验、知识和技能的感知和学习方式发展，以及社会对现代教育的需求:塑造具有独特能力的人，尤其是具有独特受众、接受能力和解释能力。这些能力的发展，因此，发展不同的沟通角色和独立选择的技能，成为适应社会场景不确定性的一种方式，即现在和可预测的未来，现代人类的生活正在发生。动画被认为是一种普遍的教育工具，最适合广播游戏交互式学习方法。动画对于提高视觉学习的效率非常重要。此外，很难选择一种视觉艺术来跨越学生、合法代表、未来教师和教师的同义词。edeutenement共振和教育生物伦理学的强调为教育技术的发展提供了条件:可视化只提供解释而不是证明;设计的基础必须是相互竞争的理论;开发的结果体现了理论竞争的共识。动画技术，动画技术，有一个领先的元素。Since edutainment是为孩子们的教育而生的，这是这项技术的优先权。在成人教育中，在“数字”教育的多样性创造中，成人教育中有一种强大的力量。从孩子到成人教育的教育程度来看，这是对视觉媒介应用的挑战。这是一种令人震惊的本质。pedagogic bioethics是一种与these boundaries diagnosis相关的生物动力学。在educational空间中，有一种不同的感觉和感觉。限额是为保护独立生活而设立的课程和教育的基础。《现代潮流的崛起》:《现代儿童与世界的发展》、《新体验的影响》、《knowledge》和《skills》。社会需要现代教育:第一个完整的形式，第一个完整的形式，unique反应，acceptance和interpretation。The development of these abilities and, consequently, The教学法组of The skills of playing different roles and The independent choice of one ' s =失恋a way of adaptation to The条件of uncertainty in social scenarios that is to The条件of The present and The predicted future in主演The life of a modern person takes place。这是一种教育元素，动画是一种通用教育工具，旨在推广互动技术媒介。动画是视觉辅助的一种体验。在addition中，这是一种视觉艺术的选择，超越了学生的艺术，未来的遗产，未来的技术。在教育教育技术的发展中，教育教育技术的发展是一种受教育的生物伦理模式。
{"title":"PROSPECTS OF EDUTAINMENT IN PEDAGOGICAL BIOETHICS","authors":"Мария Сергеевна Горбулева, Нина Андреевна Первушина, Анна Николаевна Токарева","doi":"10.23951/2312-7899-2021-4-312-325","DOIUrl":"https://doi.org/10.23951/2312-7899-2021-4-312-325","url":null,"abstract":"В настоящее время ведущим элементом эдьютейнмента стали технологии анимации. Поскольку сам эдьютейнмент в большей степени предназначен для детского образования, то становится понятной предпочтительность данной технологии. Вместе с тем развлекательные и сюрпризные формы нашли свое применение и в образовании взрослых, в частности в создании различных ресурсов «цифрового» образования. Такой спектр реализации эдьютейнмента – от образования детей до образования взрослых – ставит проблему определения границ применения используемых способов визуализации. Для диагностики этих границ, имеющих семиотическую сущность, релевантностью обладают позиции и методологические инициативы педагогической биоэтики. Эти позиции и инициативы продиктованы определением взаимосвязи этических, коммуникативных и ценностных пределов различных локусов в образовательном пространстве, устанавливаемых с целью защиты индивидуальных жизненных ориентаций субъектов обучения и воспитания. Отмеченные обстоятельства отвечают направлениям модернизации образования: развитие современных детей с их собственным взглядом на мир, с их особенностями восприятия и усвоения нового опыта, знаний и умений, – а также отвечают социальным запросам к современному образованию: формирование личностей с уникальными способностями, прежде всего способностями к уникальной рецепции, акцептуации и интерпретации. Развитие этих способностей и, следовательно, формирование навыков игры разных коммуникативных ролей и самостоятельного выбора своей роли становятся способом адаптации к условиям неопределенности социальных сценариев, то есть к условиям настоящего и прогнозируемого будущего, в которых происходит жизнь современного человека. Анимация в качестве элемента эдьютейнмента считается универсальным образовательным инструментом, максимально приспособленным к трансляции игровых интерактивных методик обучения. Анимация очень важна для повышения эффективности наглядного обучения. Кроме того, довольно трудно выбрать вид визуального искусства, так пересекающий тезаурусы учеников, их законных представителей, будущих учителей и учителей. Представленные акценты в установленных резонансах эдьютейнмента и педагогической биоэтики позволили определить условия разработки образовательных технологий визуализации: визуализация служит только разъяснению, но не доказательности; в основе разработки должны быть заложены конкурирующие теории; результат разработки воплощает консенсус теоретической конкуренции.\u0000 Currently, animation technologies have become the leading element of edutainment. Since edutainment is intended more for children’s education, the preference of this technology becomes clear. Entertaining and surprising forms have also found their application in adult education, in particular, in the creation of various resources for “digital” education. Such a spectrum of implementation of edutainment (from the education of children to the education of adults) poses the problem of determining the boundaries of the application of","PeriodicalId":37342,"journal":{"name":"Praxema","volume":null,"pages":null},"PeriodicalIF":0.0,"publicationDate":"2021-10-28","publicationTypes":"Journal Article","fieldsOfStudy":null,"isOpenAccess":false,"openAccessPdf":"","citationCount":null,"resultStr":null,"platform":"Semanticscholar","paperid":"77369249","PeriodicalName":null,"FirstCategoryId":null,"ListUrlMain":null,"RegionNum":0,"RegionCategory":"","ArticlePicture":[],"TitleCN":null,"AbstractTextCN":null,"PMCID":"","EPubDate":null,"PubModel":null,"JCR":null,"JCRName":null,"Score":null,"Total":0}
京公网安备 11010802042870号
京ICP备2023020795号-1
扫码关注我们
求助内容：
应助结果提醒方式：